Литературные вечера. 7-11 классы

Воспоминания о детстве – это воспоминания о быте старой патриархальной Москвы и России, обладающие силой общения. В то же время «детский» сказ передает впечатления ребенка от каждого нового момента бытия, воспринимаемого в звуке, цвете, запахах. Мир, окружающий героя, рисуется как мир, несущий в себе всю полноту красок земного бытия, мир ярких красок, чистых звуков, волнующих запахов.

Первый ведущий :

Мир, изображенный Шмелевым, совмещает сиюминутное и вечное. Он рисуется как дар Божий. Внутренним нечувственным зрением маленький герой видит и другой свет, который открывается «оку уха» в любви: «он есть Свет». Мотив Божественного Света развивается на всем протяжении текста и связывает речь персонажей, речь рассказчика-ребенка и взрослого повествователя.

Четвертый ведущий :

Вторая книга «Лета Господня» посвящена христианским праздникам, которые следуют один за другим – по кругу, год за годом. Каждый раз их ждут с нетерпением, радуются, как в первый раз.

МАСЛЕНИЦА

Пятый ведущий :

«Масленица… Я и теперь еще чувствую это слово, как чувствовал его в детстве: яркие пятна, звоны, пылающие печи, синеватые волны чада в довольном гуле набравшегося люда, ухабистую снежную дорогу, уже замаслившуюся на солнце, с ныряющими по ней веселыми санями, с веселыми конями в розанах, в колокольчиках и бубенцах, с игривыми переборами гармони. Или с детства осталось во мне чудесное, непохожее ни на что другое, в ярких цветах и позолоте, что весело называется „масленица“».

Шестой ведущий :

«Масленица в развале. Такое солнце, что разогрело лужи. Сараи блестят сосульками. Идут парни с веселыми связками шаров, гудят шарманки. Фабричные, внавалку, катаются на извозчиках с гармоней. Мальчишки „в блина играют“: руки назад, блин в зубы, пытаются друг у друга зубами вырвать, весело бьются лицами.

Широкая печь пылает. Две стряпухи не поспевают печь блины на сковородках величиной с тарелку. „Черные“ блины пекутся из гречневой муки. Румяные кладутся в стопки. Пар идет от блинов винтами. Я смотрю от двери, как складывают их вчетверо и макают в горячее масло, налитое в миски. Пар валит изо ртов. Стоит благодатный гул: все довольны».

Седьмой ведущий :

«В субботу, после блинов, едем кататься с гор. Зоологический сад, где устроены наши горы, – они из дерева и залиты льдом, – завален глубоким снегом, дорожки в сугробах. Видно пустые клетки с сухими деревцами, ни зверей, ни птиц не видно. Да теперь и не до зверей. Высоченные горы на прудах. Над свежими тесовыми беседками на горах пестро играют флаги. Катятся с рычаньем высокие „дилижаны“ с гор, мчатся по ледяным дорожкам, между валами снега с воткнутыми в них елками. Черно на горах народом. Масленица погожая. Сегодня немножко закрепило и после блинов – катается хорошо».

Пятый ведущий :

«И как только не рухнут горы! Верхушки битком набиты. Скрипят опоры. Но стройка крепкая: владимирцы строили на совесть.

Сергей скатывает нас на „дилижане“. Дух захватывает, и падает сердце на раскате. Мелькают елки, стеклянные разноцветные шары, повешенные на проволоках, белые ленты снега. Катальщик тормозит коньками, режет-скрежет льдом. Василь Василич уже разгорелся, пахнет от него пробками и мятой. Отец идет считать выручку, а Василь Василич говорит: „Поручи надежному покатать!“ Василь Василич хватает меня под мышку, как узелок, и шепчет: „Надежней меня тут нету“. Берет низкие саночки – „американки“, обитые зеленым бархатом с бахромой, и приглашает меня скатиться».

Шестой ведущий :

«Я приваливаюсь к нему под бороду, в страхе гляжу вперед… Далеко внизу ледяная дорожка в елках, гора, с черным пятном народа, и вьются флаги. Василь Василич крякает, трогает меня за нос варежкой. Он толкает ногой, санки клюют с моста, и мы летим, ахаемся в корыто спуска и выносимся лихо напрямую. Летит снеговая пыль, падает на нас елка, саночки вверх полозьями, я в сугробе. Василь Василич мотает валенками снегу под елкой. К нам подбегают катальщики, а мы смеемся».

ВЕЛИКИЙ ПОСТ.

Второй ведущий :

«Прошла, отгуляла веселая масленица, начинается Великий пост.

Шмелев :

– Я просыпаюсь от резкого света в комнате: голый какой-то свет, холодный, скучный. Да, сегодня Великий Пост. Сегодня у нас чистый понедельник, и все у нас в доме чистят. Я смотрю на растерзанные бумажные цветочки, на золоченый пряник „масленицы“ – игрушки, принесенные вчера из бань: нет ни медведиков, ни горок – пропала радость. И радостное что-то копошится в сердце: новое все теперь, другое. Теперь уже „душа начнется“, – Горкин вчера рассказывал, – „душу готовить надо“. Говеть, поститься, к Светлому дню готовиться.

Горкин :

– Вставай, милок, не нежься. Где у тебя тут масленица-жирнуха… мы ее выгоним. Пришел Пост – отгрызу у волка хвост. На постный рынок с тобой пойдем. Васильевские певчие петь будут „душе моя, душе моя“ – заслушаешься.

Шмелев :

– А почему папаша сердиты на Василь Василича так?

Горкин :