Литературный агент

— Да уж врезалось в память: 28 мая.

— А вы знаете, что накануне исчезла жена Старцева?

— Да. У них гостил Денис. Но что это доказывает? Даже если они были любовниками и Мария покончила с собой, узнав, им ничего не предъявишь в уголовном плане.

— У вас есть доказательства, что Старцев и Лада были любовниками?

— Нет. Я спросил, где она провела ночь. Она тотчас поняла подоплеку моего вопроса, отвечала непреклонно, что не намерена быть откровенной, ни в чем никогда не раскаивается, что уйдет от меня. Ушел я. И больше ее судьбою не интересовался.

— А судьбою сына?

Он весь как-то перекосился.

— Что я мог? Любой суд оставил бы сына матери, формально она вполне уважаемый член общества, известная писательница…

— Почему вы не развелись?

Психотерапевт усмехнулся.

— Очевидно, статус кво полухолостяков-полуженатых нас обоих устраивает. Разумеется, деньги я давал.

— К вопросу о деньгах…

Он перебил:

— В своих расспросах вы зашли, по-моему, слишком далеко.

— Вам не хочется разобраться в своей жизни?

— Забавно, что вы мне тут консультацию устраиваете. Ну?

— Вы знали, что Денис — наркоман?

— Нет. Он навещал меня редко, на минутку.

— И вы ему давали деньги?

Не отвечая, Тихомиров довольно долго смотрел в потолок, потом промолвил глухо:

— Занимаясь всю сознательную жизнь психическими отклонениями, сам я три дня назад ощутил острое желание убить человека.

— Жену?

— Как она посмела довести сына до такого состояния!

— Вас обоих устраивало такое положение вещей.

Тихомиров не слушал.

— Вы сказали, что Денис знал путь к разгадке. Он шантажировал убийцу?

— По всей видимости, это мотив. Наркоману постоянно нужны деньги.

— Ну, предположим, Денис кое-что знал про свою подружку Юлию — что-то, связывающее девушку с убийцей. Но что связывает ее гибель с исчезновением матери?

— Место преступления. Загадка лесной избушки, по словам Юлы, занимала ее с детства. Вы там бывали?

— Никогда.

— Чистый лес — это заповедник с душистыми опушками и мрачными чащобами, с ветерком на полянах и ручьем со студеной водой. Там все есть, в первозданной, как пишут поэты, красоте.

— Неужели в Подмосковье еще сохранился такой поэтический ландшафт?

— Его сохранила местная колдунья Марина Морава. Элитный лес — ее лаборатория, где в майские ночи инфернальная старуха собирает травы.

Доктор кивнул.

— Я слыхал от следователя: некая смесь обнаружена, — он запнулся, но тут же продолжил, — в трупе Дениса, эксперт в затруднении. Говорят, она еще и сильный экстрасенс.

Итак, мы подошли к самой главной теме.

— По роду профессии мне приходилось изучать древнейшие жреческие ритуалы. Скажите, Лев Петрович, как на магические элементы и приемы смотрит современная наука? Например: в состоянии гипноза человек может совершить убийство против своей воли?

— Вы думаете, Морава загипнотизировала Громова?

Не Громова собирался я спасать — абсурдист сам выбрал свой абсурдный путь, — но перед этим проницательным специалистом не хотел даже упоминать имя Манечки.

— Он утверждает, что это с ним уже было, с его согласия. И Лада может подтвердить. Ну, там любовные игры… И опять повторилось в ночь с четверга на пятницу. Учтите, старуха тогда была на месте преступления, я свидетель. И преступник почти ничего не помнит: ни где взял нож, ни куда дел труп…

— Он был дико пьян.

— Непохоже. Очень уж осмотрительно и хладнокровно Юлий действовал.

— Так вы имеете в виду постгипнотическое внушение?.. Что ж, вот вам и объяснение, как человек с фобией к острым предметам и крови, мог зарезать.

— Можно пролить кровь по внушению?

— В самой глубокой, так называемой парадоксальной фазе торможения возможно полное подчинение адепту. Однако нож надо было наточить, то есть подготовить заранее — по-вашему, это проделала Морава?

Это был самый уязвимый пункт оправдания убийства!

— Старуха могла и заранее внушить.

— Ну, если она агент дьявола… Только вот цель: чем ей мешала бедная девочка?

— Бедная… Ее издатель возмутился бы.

Доктор проговорил задумчиво:

— Юлия была феномен в своем роде. Ее успех — не свидетельство ли соперничества с отцом?

— Эдипов комплекс в таком случае предполагает мальчика.

— Я и говорю, феномен. Комплекс Электры: девочка и мать. Но жизнь сложнее и загадочней любых фрейдистских схем.

— Вы читали Старцева?

— В молодости. Крупный реалист.

— Как я догадался по обмолвкам близких, он давно не пишет. История с женой его потрясла, с дочерью — доконала. Кстати, а Юлию Глан читали?

— Ну, знаете, такой чушью мне некогда заниматься.

— На основании чего у вас составилось такое мнение?

— Следователь сказал.

Я показал ему два пестрых томика, взятых у соседа, с просьбой… ну хоть просмотреть.

— Извините, мне правда некогда.

— Пожалуйста!.. Может быть, вы мне объясните психологию жертвы, ее тайну — за что?

— Если вы так ставите проблему… — Я поспешно положил книжечки на стол и придвинул к нему. — И если я сумею выкроить время… — Доктор с тоской посмотрел на «Школу Платона» в глянцевитой мягкой обложке, на которой два монаха оцепенело глядели друг на друга.

— Ухожу. Последний вопрос. Кто может снять постгипнотическое внушение?

— Выражаясь тавтологически: тот, кто его внушил.