Литературный тур де Франс. Мир книг накануне Французской революции

Бурный рост пиратства стал ответом на фактическую монополию в издательском деле, установленную парижской гильдией книготорговцев еще в конце XVII столетия90. Опираясь на политику централизации, последовательно проводившуюся в царствование Людовика XIV, парижане скупили бóльшую часть привилегий на издание книг, помогали властям осуществлять полицейский надзор над этой отраслью торговли, оставили на долю провинциальных типографий в основном продукцию местного значения и объявления и господствовали на национальном рынке благодаря сети книготорговцев-перекупщиков, своих клиентов. Неспособные конкурировать с парижанами, провинциальные издатели перешли на торговлю пиратскими изданиями (contrefaçons), иногда печатая их сами, но чаще ввозя из‐за границы. К 1750 году эти дешевые пиратские издания наводнили все французские провинциальные рынки, а лионские книготорговцы наладили прочную систему сотрудничества со швейцарскими издателями.

Правительство предприняло попытку реформировать правила книготорговли, опубликовав 30 августа 1777 года целую серию эдиктов (ключевые указы отсылали к законам 1618, 1643, 1686 и 1723 годов)91. Реформы слегка сместили баланс в пользу провинциальных книготорговцев, ограничив монополию парижан на привилегии на издание, но, самое главное, они позволили принимать меры против торговли пиратскими изданиями. Пиратство приобрело такие масштабы, признавало правительство, что в магазинах у некоторых книготорговцев выставлены едва ли не сплошь одни contrefaçons. Конфискация всех этих книг – если бы подобная операция и впрямь была осуществима на практике – нанесла бы сокрушительный удар по множеству торговых предприятий, и потому правительство объявило временную амнистию, период, в течение которого владельцы книжных магазинов могли заявить о своих запасах пиратских изданий, проштамповать каждый экземпляр в ближайшей палате синдиков, легализовать их таким образом и затем распродать. Но после указанной даты, которая варьировалась в зависимости от конкретного города, все непроштампованные книги должны были отслеживаться и конфисковываться. Новым палатам синдиков надлежало присоединиться к уже существовавшим в общенациональной кампании по борьбе с пиратством. Будут ли эдикты 1777 года действительно эффективным оружием против пиратских изданий, оставалось неясным, и не только потому, что государство часто не доводило до конца начатые реформы, но и в силу того, что учреждения, отвечавшие за книжную торговлю, оказались завалены протестами, немедленно хлынувшими со всех концов королевства. И одна из целей поездки Фаварже состояла в том, чтобы оценить эффективность новых мер, а об этом следовало судить по положению дел на лионском книжном рынке.

Легальный лионский рынок контролировался несколькими богатыми домами, которые издавали собственные книги, должным образом защищенные привилегиями. Но большинство лионских книгопродавцев жили доходами с пиратских изданий, и значительная часть этой публики торговала среди прочего и livres philosophiques. Они яростно конкурировали между собой, заключали и расторгали союзы и постоянно меняли тактику, приспосабливаясь к новым условиям: подвижности в экономике (Лион был важным центром торговли долговыми обязательствами) и публиковавшимся чуть не каждый год указам правительства. Не прекращая внутренних распрей, лионцы часто объединяли усилия для войны с внешним врагом: книготорговой гильдией Парижа, за которой стояли версальские реформаторы92. Впрочем, история издательского дела при Старом режиме не сводится ни к противостоянию между парижанами и провинциалами, ни к конкуренции между легальными и пиратскими изданиями. Книготорговцы пытались использовать любую возможность, которая только подворачивалась им под руку. Некоторые парижские оптовики втихомолку заказывали нелегальные книги в Нидерландах и в Швейцарии. А некоторые провинциальные фирмы печатали собственные пиратские версии этих популярных книг и продавали их дешевле, чем полученные от иностранных поставщиков. Альянсы и группировки то и дело распадались и складывались по-новому, меняя расстановку сил. Лионцы славились пронырливостью, и, с точки зрения STN, за ними нужно было особенно внимательно наблюдать.