Литерное дело «Ключ»

От ее мгновенно изменившегося вида и строгого голоса Василию Андреевичу стало не по себе.

– Все, что вам будет угодно, мадам. Чего изволите?

– Да, – кивнула, словно решаясь. – Да. Именно с вами я могу быть вполне откровенной. Врачи – они, знаете ли, могут сболтнуть… Да. Дело вот в чем. У мужа очень серьезный геморрой. И не просто, дело гораздо хуже: он ходит с трудом. У него там будто целая гроздь.

– Какая… еще гроздь? – Что за многословная идиотка, право…

– Винограда, месье. Вы понимаете? Я видела собственными глазами.

– Вероятно, ваш супруг много сидит и мало ходит?

– Вы попали в точку! Он сидит двадцать четыре часа в сутки!

– Он служит?

– В байке «Империал», консультантом по невостребованным вкладам. У мужа огромный опыт, он многажды…

Полковник перестал слышать. Очередное совпадение доканало его. «Но этого просто не может быть… Черт побери, я что же, притягиваю их, что ли? Интересно, что бы посоветовал Центр? Лично я – в полной растерянности…»

– …Только в пяти случаях не удалось разыскать наследников! – гордо вещала мадам Штерн. – Нам сказали, что это – лучший в мире результат!

– Еще бы, еще бы… – оживился полковник. – Это так интересно, жаль, что я ни черта не понимаю в банковском деле!

Она всплеснула руками:

– Боже мой, это так просто! Я приведу пример: год назад у нас появился какой-то самозваный претендент из Италии. Какой-то великий князь.

Сердце оборвалось и ушло в пятки. Нет, ему определенно везет! Если, конечно, все это не продолжение операции контрразведки. Но если это так, антипрофессиональное безумие этого плана следует взять на вооружение и читать по нему лекции! Всмотрелся в ее лицо. Было в нем что-то бесконечно женственное и даже привлекательное, несмотря на возраст и ярко выраженные национальные черты. Она напоминала кого-то, и, призвав на помощь свою неординарную память, Абашидзе обнаружил, что перед ним сидит диктор московской телевизионной программы с высокой старомодной прической, толстым носом и неприятными носогубными складками. Он не любил эту «выскочку» – так ее называл. Она вела свою часть программы претенциозно, безудержно кокетничала с гостями, выходила из себя, чтобы произвести впечатление умной, образованной, афористичной дамы. Но получалось это все у нее беспомощно. Штерн была моложе, мягче, ни на что не претендовала и являла собою типичный пример загнанной в угол еврейской жены. Никогда не обращал внимания на подобных женщин, теперь же, увидев вдруг, как сдвинулась ее юбка, открывая хорошо натянутый чулок и пухлую ножку под ним, пережил нечто похожее на прилив порочного желания. Такое случалось иногда в школе, когда во время урока литературы учительница поворачивалась или нагибалась, обозначая могучее естество.

– И что же этот князь? – спросил, не в силах оторвать взгляда от чулка. Она заметила, покраснела, стыдливо поправила юбку.

– У вас такой… взгляд… – покраснела еще больше. – Да… Он оказался самозванцем, муж разоблачил его. Там, знаете, требуется специальный пароль, я не вникала, но, по-моему, это какая-то вещь, личная вещь того, кто сделал вклад.

«Уже немало… Однако нога…. Черт бы побрал твою ногу, это надо же, меня проняло, после Кло, глупость какая… Она же старуха! Я же не некрофил, мать-перемать!»

– Итак, геморрой, – произнес сурово, очень по-докторски. – Я дам вам специально приготовленные свечи – для застарелой ситуации, выпадения и прочих неудобств. Но я должен глубже понять положение. Ваш муж, судя по вашей просьбе о контрацепции, продолжает активную жизнь?

– Ну… Вы требуете откровенности… Это вряд ли такая уж активная жизнь. Вы почти врач, и я вам скажу, что оргазма он не испытывает…

– А… вы… – У полковника вдруг перехватило дыхание. – Вы, я спросил?

Она не отводила глаз от его раскалившихся вдруг зрачков.

– О… Я… не знаю… Наверное, нет? Зачем… вам это?

– Иди сюда. – Протянув руку, схватил ее и через стол подтянул к себе. Да-а, в политотделе управления по нему плакала веревка. Единственное оправдание, которое гнездилось где-то под кожей пяток, говорило, что все грядущее исключительно в интересах службы, и только. Но он не верил себе самому. Здесь было другое.

– Что… что вы делаете…

Он уже видел: готова, сомлела, разогрелась. Проблем не будет. Но ошибся.

Вырвавшись, рванулась к дверям, но сделала это так неловко, что длинная юбка зацепилась за край письменного стола и сползла, будто кожа со змеи по весне. Комбинация на ней была столь коротка, что не скрывала даже резинку трусиков. Он медленно подошел и, не отводя мрачного взора от ее смятенных глаз, приподнял тяжелое тело, усадил на стол, толчком, но мягко поддержал, уложил и мгновенно сдернул последнюю защиту.

– Боже… – лепетала она. – Что… Что теперь будет…

– Изумительно будет… – бормотнул, приступая.