Литерные дела Лубянки

«Мы не либералы, но мы и не фашисты, — говорили о себе члены НТС в 30-е годы и иллюзий относительно планов Гитлера не питали. В преддверии войны, на митинге в Белграде в феврале 1938 года председатель Союза Байдалаков заявил: С кем идти? У русской совести может быть только один ответ: ни со Сталиным, ни с иноземными завоевателями, а со всем русским народом. Так родилась идея третьей силы, определившая работу НТС в годы войны. Работа эта велась в оккупированной России, где группы НТС были созданы в 50 точках, в лагерях для восточных рабочих в Германии и в добровольческих частях будущей Русской освободительной армии (РОА). Велась она подпольно или полуподпольно, при попустительстве немецких чиновников, не разделявших бредовые идеи фюрера и симпатизировавших возрождению национальной России. Но гестапо начало репрессии против членов Союза уже с лета 1943 года, а к осени 1944-го в немецких тюрьмах и концлагерях сидело около 200 членов НТС, в том числе полный состав исполбюро и запасного исполбюро. К концу войны около 60 из них погибло».

Авторы справки не объяснили, как немцы позволили подпольной организации работать до 1943 года. Хотя сами члены НТС признавались, что конспирация была на очень низком уровне[322]. Почему репрессии против НТС начались именно с лета 1943 года, объяснить легко. К этому времени стало понятно, кто победит в Великой Отечественной войне, и начались активные поиски новых союзников в будущей борьбе с коммунистическим режимом Советского Союза и антинемецкая пропаганда. Вот тогда и последовали репрессии в отношении тех, кто разуверился в победе Адольфа Гитлера над Иосифом Сталиным[323].

Руководство НТС было арестовано в июне 1944 года. В «официальной» истории организации — книге «Ранние годы. Очерки истории Национально-трудового союза (1924–1948)», изданной в серии «Материалы к истории НТС», — по этому поводу сказано:

«Самым существенными обвинениями гестапо считало:

А) связь с партизанами: по данным гестапо, в одном только Киевском районе под влиянием НТС находилось до 15 тысяч партизан (Здесь авторы явно льстили себе. — Прим. авт.);

Б) антинемецкую пропаганду, особенно лозунг “ни Гитлера, ни Сталина, а Россия”;

В) антинемецкую пропаганду среди русских рабочих в Германии, что было гораздо легче доказать на местах: в процлавском отделении, например, проникший в рабочее звено агент сообщил об антинемецких высказываниях одного из заместителей начальника отделения;

Г) попытки проникновения в государственные тайны III рейха»[324].

Звучит цинично, но даже по официальным данным (из 200 заключенных погибло 60 — это с учетом жертв авианалетов, несчастных случаев и т. п.) в отношении членов НТС репрессии были не очень жесткими. В противном случае все 200 человек были бы казнены.

Чем занимался НТС в первые послевоенные годы? Снова цитата из справки.

«…в Зарубежье Союз создал коротковолновую радиостанцию Свободная Россия (действовала в 1950—72 гг.), тоннами слал в страну листовки на воздушных шарах (1951—57), связывался с моряками и с военнослужащими группы советских войск в Германии»[325].

Для тех, кто знает, для переброски за «железный занавес» использовались не обычные воздушные шарики, которые так обожают дети, а «позаимствованные» у метеорологов специальные воздушные шары. На них ученые обычно поднимают на определенную высоту специальное оборудование. Понятно, что такие шары стоят значительно дороже тех, что продаются в детских парках. Да и власти не позволят их бесконтрольно запускать в приграничной полосе. По утверждению одного из высокопоставленных членов НТС: «у нас были и шары ближнего, и шары дальнего действия с грузом в тридцать, шестьдесят и даже девяносто килограммов литературы»[326]. Кто-то должен не только профинансировать этот проект, но и договориться, как минимум, с пограничниками. Кто же помогал НТС в годы «холодной войны»?

Снова обратимся к тексту справки. Хорошо, когда есть официальный документ, который можно цитировать и при этом избежать необоснованных обвинений в клевете!

«Чтобы защититься от машины террора, НТС в годы холодной войны естественно контактировал с ведомствами безопасности разных стран. Они помогали преодолевать барьеры свободному обмену людьми и информацией, которые ставил КГБ. Например, национальные китайцы и южные корейцы предоставляли свои радиомощности, американцы помогли сбросить на парашютах нескольких работников НТС в 1950-е годы. Четверо из них (Горбунов, Лахно, Маков и Ремига) были расстреляны в мае 1953 года в Москве, остальные отделались тюремными сроками, некоторые проработав в подполье от одного до шести лет. При контактах с иностранными ведомствами НТС всегда руководствовался двумя принципами: 1) принимать помощь только при условии сохранения своей политической независимости, 2) делиться информацией только политического, а никак не военного характера. Что, впрочем, не мешало КГБ называть белое черным, а распространение свободного слова — шпионажем!»[327].