Литерный эшелон

За колючей проволокой начинался обычный рабочий день, если такое название вовсе применимо к городу, живущему вокруг инопланетной. Просыпались офицеры, казаки, их семейства. Просыпались ученые: вели они себя как распоясавшиеся студенты: до полуночи пили чай, потом ложились спать и просыпались лишь к девяти, а то и позже. Потом шли на рабочее место, в лабораторию.

Еще Грабе пытался каким-то образом упорядочить их жизнедеятельность, но плюнул: с одной стороны никак нельзя нормировать труд ученых, потребовать, чтоб озарение к ним приходило ровно в восемь утра и коллектив совершал открытие раз в неделю. С другой стороны – кто-то из профессоров запросто мог задержаться у аппаратов до девяти вечера, выйти на свое рабочее место в воскресенье, а в среду – отправиться на рыбалку.

Андрей перенял этот распорядок, а вернее отсутствие его.

Проснувшись рано, он сделал гимнастические упражнения, пробежался сначала к морю, потом вдоль берега моря к периметру. После – вдоль периметра ограждений.

Утренняя пробежка имела и иное назначение: заодно Андрей проверял посты. Добежав до южного фаса, Андрей сменил темп, побежал быстрее, из последних сил к башне на берегу моря.

Он не остался незамеченным казаками.

– О, бежить, бежить наш юнкер… Ну чего, погутарим с командиром-то?..

По хлипкой лесенке спустились наземь. К башне имелось небольшое караульное помещение в четыре стены, около которой и встретились.

– Здравия желаем, ваше благородие! Происшествий не имеется, окромя туркмена.

– Какого туркмена?

– Эвона, пасутся…

И казак указал в сторону холмов. На тощем пастбище паслась худая лошадь, она выискивала и щипала редкую, жесткую, похожую на колючую проволоку траву.

Сам странник дремал в тени камня. Это было естественно: для путешествий этими краями годилось более всего раннее утро, пока солнце еще не раскалило степь до температуры сковородки.

– Что прикажете сделать? Или пусть как всегда?..

Как всегда значило: пусть идет куда глаза глядят.

Андрей кивнул. Казаки про себя вздохнули с облегчением: хлопот меньше. А ведь мог приказать или прогнать или напротив, облагодетельствовать флягой воды.

Один казак заскочил в караулку, откуда вернулся с кружкой:

– Извольте освежиться?

Здесь готовили свой сорт полпива – пиво мешали не с водой, а с квасом.

Напиток был крепкий, прекрасно охлаждал, но кружка пьянила словно стакан казенной водки. Но на подобную выпивку Андрей смотрел сквозь пальцы: он и сам частенько прикладывался к здешнему зелью на жаре опьянение улетучивалось чрезвычайно быстро.

Полпиво было едва прохладное, ледяной бы напиток Андрей, рискуя заболеть не принял бы.

Но припасенный с вечера лед растаял, и теперь просто холодил бидон с напитком.

Андрей осмотрел казаков: не перебрали ли они с полпивом ночью. Но те были трезвы – ночью несущие службу казаки пили чай.

Поручик принял кружку, отпил половину, утер губ, кивнул:

– Благодарствую.

После чего отправился к себе. После душа заспешил в институт. К его удивлению, ученые уже собрались в ангаре.

Под ногами вился тяжелый силовой кабель. Он вел к узлу с инопланетного корабля, который сегодня при помощи лебедки достали из дальнего пыльного угла.

Здесь были все, связанные с технической стороной проекта. Впрочем, присутствовал и тесть Андрея – Виктор Иванович. Он находился как раз в центре внимания. В его руках имелись бумаги, коими он рассержено помахивал у носа Беглецкого. Тот улыбался и что-то пояснял своему коллеге.

– Что происходит? – спросил Андрей.

– Да мы тут думаем включить эту штуковину.

– А что это?..

Ответ был простым. Даже элементарным:

– Включим – поймем!

Из пояснений стало ясно: агрегат находился недалеко от разрушенного двигательного отсека, но какое-то отношение к движению все же имел. Профессор Стригун частично расшифровал надписи на инопланетном артефакте: вернее всего один символ: «прыжок».

Ученые предположили, что это какой-то вспомогательный двигатель.

Профессор Стригун же возражал: один из символов по его мнению означал растяжение и сжатие одновременно. Это вводило экзолингвиста в задумчивость, технические специалисты отмахивались – как можно растягивать и сжимать одновременно?

– Предлагаю демократически пробаллотировать вопрос, – крикнул кто-то из ученых.

– А мои распоряжения, выходит ничего не значат?.. – спросил Андрей.

Ученые словно школяры, пойманные за недозволенным, потупили взгляды.

Но Данилина это не ввело в заблуждение: если им что-то втемяшится в голову, зачешутся руки – разве их остановит приказание? Как же. Они включат его ночью, тайком ото всех.

– Ладно, валяйте. Голосование – так голосование. Только у меня – два голоса.

Проголосовали. Андрей со своим дополнительным голосом оказался в меньшинстве. Кроме него против голосовал только Стригун.

– Включайте, – разрешил Андрей.