Нагие, обнявшись, лежали в постели,
С небесной мечтой друг на друга глядели.
Она – как живая с цветами в руке
И кровью застывшей на белом виске.
– Жена, оденься в шубу из меха
И бей меня хлыстом для потехи.
Как муравья топчи, свяжи ремнями,
Стегай кнутом с вплетенными гвоздями.
Мне больно, но и упоительно.
Я испытываю не унижение,
А сексуальное наслаждение.
Измени, чтобы я видел
Твои поцелуи с другим,
Это тоже мое наслаждение..
– В блаженстве уходим мы в мир неземной.
Не смерть, а Любовь нас накроет волной.
Планета Любви унесёт нас в бессмертье.
В Любовь, в Неземную любовь, люди,
Верьте!
АНГЛИЯ
Пленила в танце пластики игрою.
А руки – будто два любви крыла,
Очаровала Англии Героя –
Для Нельсона единственной была.
– Ты в теле моем растворил мое сердце:
К руке прикоснешься – там сердце трепещет.
Глаза поцелуешь – в них сердце сияет,
В постели обнимешь – все тело – то сердце…
Но бедное сердце об этом не знает –
В любви той оно уподобилось вещи.
– Как пистолеты, твои груди
В мои глаза стреляют...
Но все ж не убивают
Цветок моей духовной сути.
Пренебрегла его любовью Полли...
Страдая, поверял он чувства боли
Отзывчивой, приятной, юной Кэтрин –
И та влюбилась в скорбного поэта.
– Но разве могу я оставить любимого?
Отречься от глаз, что рассветы дарят?
Сгубить те фиалки весенней поэзии,
Что светом любви озаряют меня?
День встречи назвали рождения днем.
Святым, золотым восхищения днем.
И славят его каждый год словом красным.
И только его отмечают как праздник.
О ней в пивной за дружеским застольем
Скотт говорил «без перца и без соли».
Когда же вспомнил, как ее ласкал, –
Взрыв чувств... и раздавил в руке бокал.
– Жил юноша в Британии когда-то,
Который добродетель мало чтил.
Он дни свои влачил в сетях разврата,
А ночи за пирами проводил.
Вдыхал он многих, но одну – любил,
И та одна осталась недоступной...
Лишь в тридцать лет влюбился ловелас,
И понял наконец, что это – счастье...
Она с поэта не сводила глаз,
Не грубость – подарила нежность страсти.
Когда же смерть любимого забрала –
Других мужчин к себе не подпускала.