Лицедеи Гора (ЛП)

Интересно, были ли где-нибудь в этой огромной стае грызунов другие представители народа людей-уртов. В любом случае, если и были, они не собирались раскрывать своего инкогнито. Конечно, они не всегда держатся в стае, но почти всегда они остаются поблизости от неё, и довольно редко покидают её на долгое время. Ним-Ним, как я помнил, был пойман в государственном саду.

— А ты уверен, что это — твой народ? — спросил я, заинтересовавшись этим вопросом.

На мой взгляд, все урты выглядели совершенно одинаково. Само собой, если прожить с ними некоторое время, то можно начать отличать их одного от другого.

— Да, — заносчиво ответил Ним-Ним. — Это они.

И он издал свистящий звук, потом ещё один несколько иной тональности.

— Наш вождь! — указал он на большого, покрытого тёмным мехом урта со сломанным зубом, маленькими глазами и посеребренной мордой.

Он был просто гигантского размера для этого вида животных.

Я не сомневался, что Ним-Ним знал, о чем он говорил. Конечно, это была, его стая. В этом не было никаких сомнений.

— Народ разорвать Боск на части! — крикнул Ним-Ним. — Народ не обижать Ним-Ним! Ним-Ним со свой народ. Ним-Ним спасаться!

Я оглянулся назад на гребень холма. Слинов ещё не спустили.

— Ним-Ним обмануть красивый Боск! — сказал чеовек-урт. — Ним-Ним умный! Ним-Ним, теперь свобода! Ним-Ним теперь спасаться!

Интересно, как получалось, что люди-урты могли путешествовать со стаями уртов. Мне было известно, что даже уртов из других стай часто разрывали в клочья, когда они пытались приблизиться к чужой стае. Должно быть что-то, некий параметр, по которому стая, так или иначе, признаёт и принимает людей-уртов за своих. Я обратил внимание, что седой урт, идентифицированный Ним-Нимом как вожак стаи, повернул морду в мою сторону. Я сомневался, что он мог бы разглядеть меня в деталях. Урты, насколько мне известно, животные близорукие. А вот его нос, нацеленный на меня, шевелился весьма активно. Наконец вожак дернулся и фыркнул. Внезапно я почувствовал, как волосы на моём затылке встали дыбом.

— Не входи в стаю! — посоветовал я Ним-Ниму. — Не делай этого!

— Красивый Боск хотеть обидеть Ним-Ним! — крикнул он и отступил к стае.

— Не входи в стаю! — закричал я. — Я стою здесь! Я не приближаюсь! Я не обижу Тебя! Только не входи в стаю!

Ним-Нима поймали в государственном саду, и посадили в тюрьму Брундизиума. С тех пор прошло, по крайней мере, шесть месяцев. Я вспомнил язвительный смех мужчин на холме, глядевших вслед быстро спускавшемуся по слону Ним-Ниму, торопившемуся к своей стае. А ещё, я думал о величественных, изящных, золотистых Царствующих Жрецах живущих в их тоннелях, в основании Сардарарских гор.

— Не входи в стаю! — отчаянно закричал я, уже вбегавшему туда Ним-Ниму, — Не-е-ет!!!

С моего места, могло показаться, что он почти переходит вброд коричневое озеро. Вот только озеро это, казалось, начало расступаться перед ним, оставляя его, на сухом месте, изолированном, одиноком островке, окруженном желтовато-коричневыми водами. И воды эти, необъяснимым образом расступившиеся вокруг него, имели глаза и зубы, направленные на его фигуру. Я видел, что он не понимал того, что произошло.

— Выходи! — позвал я его. — Выходи, пока ещё не поздно!

Глаза смотрели на него со всех сторон. Я видел узкие, удлиненные мордочки, поднятые к нему. Я видел дергающиеся ноздри.

Ним-Ним начал издавать свистящие и шипящие звуки, явно обращаясь к уртам. Можно предположить, что именно такими звуками люди урта могли бы общаться друг с другом, а возможно, также, подавать сигналы, стае. Я заметил, что животные заволновались. Они дрожали. В их реакции появилось почти лихорадочное беспокойство.

— Выходи! — звал я Ним-Нима.

Внезапно один из уртов издал сердитый, пронзительный, режущий уши, высокочастотный визг. В тот же момент, по поверхности коричневого озера пробежала волна, как если бы в то место где стоял Ним-Ним, ударило током. Эта волна, казалось, пробежала через всю стаю. Её распространение сопровождалось вздыбливанием меха на их спинах. Там где прошла волна, животные внезапно замирали, настораживались и начинали дрожать от возбуждения. Казалось, вся стая, ещё недавно столь спокойная, внезапно превращалась в беспокойное, бурлящее от злой энергии озеро.

— Выходи! — заорал я на него.