Лицедеи Гора

— Пожалуйста, не надо, Господин! — заскулила Янина, беспомощно задергавшись в своих путах. — Пожалуйста, пощадите рабыню! Пожалуйста, не убивайте меня!

Не сомневаюсь, что они оба отчаянно надеялись, что мы все покинули апартаменты Убара. Но вдруг выяснилось, что я вернулся.

Я прижал острие меча к горлу Фламиниуса, наблюдая, как его лоб мгновенно покрылся испариной.

— Не убивай меня, — прошептал он.

А опустил меч.

— Нет, — взмолился он, — пожалуйста, не надо.

Я вложил меч в ножны и, отвязав Янину от решетки и бросив ее на пол перед Фламиниусом, взял ее.

— О-ой, о-о-оххх, — всхлипывала она.

Закончив с рабыней, я отпихнул ее от себя. Вздрагивающая Янина лежала рядом со мной, и, похоже, пыталась постичь то, что было с ней сделано. Клейменую рабыню в ошейнике берут совсем иначе, во всех отношениях, чем свободную женщину. Никакой вежливой любви, никакого уважаения.

Я перевернулся на бок и, приподнявшись на локте, посмотрел на Фламиниуса.

— От твоей рабыни мало толку, — бросил я.

— Простите меня, Господин, — прошептала женщина. — Я была напугана.

— Испуг, смешиваясь с другими чувствами женщины, является сильным стимулятором страсти, — заметил я.

— Да, Господин, — все также шепотом ответила Янина.

— Кстати, многие девки приходят в ужас от одной мысли, что они не смогут полностью ублажить своего хозяина.

— Да, Господин.

— Подозреваю, что скоро здесь будут твои люди, — заметил я Фламиниусу, — пора бы им уже начать искать Тебя. Так что и мне стоит побыстрее покончить с Вами и сматываться отсюда.

— Не надо спешить, — выкрикнул Фламиниус. — Никто даже не представляет, что мы здесь. В ближайший ан никто сюда прийти не должен!

— Уверен? — спросил я.

— Она сможет добиться большего успеха! — торопливо заявил Фламиниус.

— Господин! — запротестовала было Янина, но я взял ее голову руки, и пристально посмотрел ей прямо в глаза.

— Да, да! — обрадовался Фламиниус. — Используй ее снова! Я добровольно предоставляю Тебе право ее использования.

— Ты щедр, — усмехнулся я, чувствуя, как она задергалась в моих руках.

— Разве она не прекрасна? — спросил Фламиниус. — Неужели Ты не желаешь ее?

— Она соблазнительно нежна, — признал я, — и трогательно беспомощна в моих руках. А также, у нее красивое лицо и фигура.

— Ну, так используй ее! — предложил Фламиниус.

— Господин! — заплакала Янина.

— Ты идиотка! — зашипел Фламиниус на Янину. — Развлекай его! Ублажай его! Соблазняй его! Выигрывай время! Ты что, хочешь, чтобы он нас обоих убил?

— Ты что-то сказал ей? — полюбопытствовал я, поднимаясь на ноги.

— Ничего, — ответил Фламиниус.

— Мне пора уходить, — сказал я, положив руку на эфес меча.

Краем глаза я заметил выражение дикого ужаса, перекосившего прекрасное лицо рабыни Янины.

— Господин, — тревожно и испуганно вскрикнула она, хватая меня за колени, — не уходите!

— Мне пора, — спокойно сказал я, не убирая руки с эфеса.

— Развлекитесь со мной, — начала упрашивать она. — Позвольте Янине ублажить Вас!

Я вопросительно посмотрел на Фламиниуса.

— Еще есть время, — заверил он меня.

— Янина просит позволить ей доставить удовольствие Господину! — произнесла она. — Янина сделает что-нибудь!

— Что-нибудь? — перепросил я.

— Да, Господин! — воскликнула.

Я улыбнулся про себя. Ее заявление свидетельствовало о ее совсем недавнем знакомстве с ошейником. Она еще не знала, что рабыня должна сделать не что-нибудь, а все, причем всего лишь по намеку рабовладельца, по первому его слову, даже по малейшему его жесту, или взгляду? Это то, что большинство девушек изучает стремительно.

Я посмотрел на нее сверху вниз.

— Янина просит позволить ей доставить удовольствие Господину! — в отчаяньи прошептала рабыня.

— Хм, возможно, — протянул я.

* * *