Лицедеи Гора

С такой суммой в кошеле, грабеж уже не казался столь безоговорочным мотивом для нападения. Все, что я знал о Брундизиуме это то, что у него предположительно, были сношения с Аром. Интересно, был ли этот мужчина, и тот, кто пригласил меня на встречу в палатку номер семнадцать одним и тем же лицом? Версию о том, что в этом замешан работорговец Варт, в палатке которого все происходило, я отмел как бредовую. Он, скорее всего, только сдал свою палатку на определенное время. Все же, он был не настолько глуп, чтобы организовывать покушение в своей собственной палатке. К тому же, я сильно подозревал, что у него осталось слишком мало любви к Ару, и возможно, на том же основании, к Брундизиуму. Когда-то его изгнали из Ара, и ему еще повезло. За фальсификацию данных рабыни, искажение информации относительно уровня обучения и умений товара, его могли и на кол посадить!

Мне, тоже, когда-то отказали в соли, хлебе и очаге в Аре, и изгнали из города. Вот только Марленус из Ара, его Убар, тот самый, кто объявил меня вне закона, вероятно, был последним человеком, который подослал бы ко мне убийцу, да еще и из Брундизиума. Нет, вероятность такого мне показалась маловероятной или незначительной. Если бы такой человек, как Марленус, захотел расправиться со мной, то он сделал бы это своим собственным клинком. Марленус был слишком прямым и гордым для такого коварства. К тому же, в действительности врагами мы не были. Будь у него желание поквитаться со мной, захоти он вдруг подослать ко мне убийцу, то он не стал бы ждать столько лет. Впрочем, тот факт, что в кошеле нападавшего оказались статерии Брундизиума, вовсе не означал, что он сам был из того города. Да кто угодно мог расплатиться с ним этим золотом! Тогда кто мои враги? Неужели, в конце концов, его мотивом, все же был именно грабеж?

Меня трясло от переполнявшего меня адреналина. Я не мог понять произошедшего. И мне это крайне не нравилось.

Мой взгляд зацепился за лежавшее рядом, только протяни руку, соблазнительное тело рабыни. Перевернув ее на живот, я осторожно уложил ее голову щекой на подушку, и принялся развязывать узел на ее щиколотках. Я был возбужден, потрясен и напряжен. Я только что убил человека, и чуть было не был убит сам. Мне требовалось успокоиться. А это — одна из тех вещей, для которых нужны женщины. Она застонала под моими ударами, ее маленькие ручки задергались, пытаясь вывернуться из стягивающих их кожаных шнуров. Закончив с ней, я вновь связал ей ноги, но на сей раз притянув ее запястья к щиколоткам. К ошейнику рабыни я привязал кошель найденный на убийце, и наполненный золотыми статериями Брундизиума. Пусть у Варта будет некоторое утешение. Ему еще разбираться со скандалом, из-за обнаруженного в его палатке трупа.

— Тэрл, — услышал я знакомый тихий голос из-за портьеры.

Это был голос Самоса.

— Заходи, — позвал я.

— Я давно ищу Тебя, — сказал мой друг, появляясь в проеме. — Я встретил Хенриуса, и он предположил, что Тебя можно найти здесь.

Тут глаза Самоса чуть не вылезли из орбит.

— Что здесь произошло? — спросил он. — Кто это?

— Ты знаешь его? — поинтересовался я.

— Нет, впервые вижу, — ответил Самос, осматривая тело.

— Я тоже, но он попытался убить меня, — пояснил я.

— Почему? — удивился Самос. — Из-за рабыни что ли?

— Нет. Не из-за девки, точно, — ответил я. — Я вот думаю, может, просто грабеж.

— Одежда у него слишком богатая, — скептически заметил Самос.

— Да, а в кошеле несколько статериев Брундизиума, золотых между прочим, — добавил я.

— Это — дорогие статерии, — признал Самос. — И судя по весу, точно золотые.

— Он знал, что у меня было с собой золото, — объяснил я. — Он видел, как я кинул монету на сцену фокуснику.

— Даже учитывая это, — с сомнением сказал Самос, — мне он не кажется, человеком, столь отчаянно нуждающимся в деньгах.

— Признаться, я тоже так думаю, — признал я. — И все же ограбление кажется мне единственным разумным объяснением.

— Ну, не знаю, — протянул Самос. — Возможно, конечно, Ты и прав.

— Ты кажешься не слишком уверенным, — заметил я.

— Грабители, друг мой, редко носят с собой золото, идя на дело, — пояснил он.

— Возможно, он украл его только этим вечером, — предположил я.

— Да, только мне не сообщили каком значительном ограблении этим вечером, — сказал Самос, — Этого не было ни в одном из недавних докладов городской стражи.

— Ну, он ведь мог, убить человека, у которого забрал монеты, а затем столкнуть тело в канал, — предположил я.

— Возможно, — признал Самос. — Вот только его одежда не предлагает в нем неуловимого, стремительного грабителя.

— Он мог одеться так, чтобы вызвать доверие, и иметь возможность приблизится к жертве вплотную, — выдал я вполне разумное объяснение.

— И это, тоже не исключено, — согласился со мной Самос.

— Кроме того, в такой одежде легче спрятать нож, минуя пропускные пункты, и пронести его на карнавал, — добавил я.

— Возможно, — снова кивнул мой друг.

— И все же, Ты не кажешься мне убежденным, — сказал я.

— Так и есть, — признал Самос.

— Эта палатка была закрыта. Я готов поспорить, что это не Ты арендовал и закрыл ее, не так ли?