Лицей 2021. Пятый выпуск

— Сколько?! — Лене показалось, что она ослышалась. Это в шесть раз дороже, чем в Москве.

— Девушка, я так посмотрю, что вы не местная. Хоть бы ценники сначала изучили.

Если бы в Москве Лену спросили, сколько стоят яйца или масло, она бы растерялась. Лена давно перестала смотреть на цены в продуктовых и кидала в корзинку всё, что ей хочется. Но сейчас она оглядела магазин ещё раз и обнаружила, что самые привычные продукты — яблоки и помидоры — стоят баснословных денег, как будто их везут из соседней галактики, а не из братского Азербайджана. В центре зала в одном из ящиков лежал маленький, похожий на пушечное ядро, чёрный от пыли арбуз. Кто-то пальцем подрисовал ему улыбку. На ценнике было даже не написано, а выдавлено ручкой без чернил — «1400 руб». Похоже, арбуз лежал здесь вовсе не для того, чтобы его купили, а как символ лучшей богатой жизни, которая когда-нибудь непременно настанет.

— Ну так что, брать будете? Если хотите, вот есть с нашего комбината — «Утро Родины». Он дешевле. И есть можно.

Продавщица поставила на прилавок литровый тетрапак с клубничным йогуртом.

— Нет, я возьму «Активию», — Лена не забыла пытку чебуреком. Лучше повременить с местной едой.

— Как хотите, — продавщица, кажется, обиделась.

Лена расплатилась, но потом всё-таки решила спросить:

— А почему так дорого?

— Почему-почему. Пока с материка довезут — этому надо на лапу дать, другому надо на лапу дать. А платит кто? Правильно, мы. А у народа выбора нет. Всё равно берут.

Сбоку подкрался мужичок в пиджаке:

— Да, нищает народ. Всё у нас отобрали. Мишка Меченый развалил Союз, зла на него не хватает, — он вытащил из одного кармана несколько скомканных купюр, а из другого пригоршню монет, — Людочка, мне «Жигулей» полторашку и «Путинку».

— А чего это ты с утра нарисовался? Оля на дежурстве что ли?

— Да нет, к матери уехала.

Лена вышла. Она выпила свой самый дорогой йогурт в жизни и направилась в офис «Нефтепромрезерва». За пять минут пути ей встретилась только одна бабулька, которая катила гружёную сумку, будто тащила за руку непослушного внука. Лена представила, что оказалась в компьютерной игре про пандемию, когда по пустынным улицам слоняются зомби, кочуют перекати-поле и одинокие мусорные пакеты. В этой игре она была, конечно же, зомби — под глазами залегли фиолетовые синяки, лицо отекло, мозг вынули. Над дорогой нависла труба с жёлтой грыжей стекловаты. К этой трубе был приделан фанерный баннер — на фоне еловых веток и новогодних шаров надпись — «Тепла, уюта, благополучия». Висел он здесь, похоже, не первый год. Лена на секунду остановилась, а потом шагнула через арку теплотрассы. Это и есть её портал в новую жизнь.

Под офис для сотрудников «Нефтепромрезерва» сняли второй этаж типовой двухэтажной школы. Детей в городе становилось с каждым годом всё меньше, две школы уплотнили в одну, и здание на год осталось сиротой. Потом первый этаж заняли офисы и магазины — точка микрокредитования «Честное слово», ломбард «Залог успеха» и целый павильон с товарами для охоты и рыбалки «Мужской рай».

Лена поднялась на второй этаж. В коридоре наскоро сделали ремонт — поклеили светлые обои с деликатными блёстками, положили ламинат ёлочкой, выбелили потолок, правда, таблички на закрытых дверях по-прежнему напоминали о прошлой жизни — «кабинет ИЗО», «учительская», «логопед». Здесь теперь работали администраторы, бухгалтеры, инженеры, архитекторы, одним словом, планировщики. Но ничего не сдвинется с места, пока не появятся руки, которые начнут воплощать эти планы в жизнь. Три сотни вахтовиков с опытом приедут сюда и поселятся в вагончиках прямо на берегу Залива Терпения, но этого слишком мало. Королькову нужны батраки из местных. И мужчины, и женщины. Не меньше пятисот человек.

Секретарь проводила Лену на рабочее место. Ей достался кабинет географии. Беллинсгаузен, Амундсен и Миклухо-Маклай печально смотрели со стены на зарешёченное окно. В шифоньере за зеленоватым стеклом лежали минералы и какие-то сомнительные окаменелости, образцы торфа и чернозёма. Кстати, а где же глобус? Впрочем, ответ она и сама знала.

Парты были составлены пирамидкой в углу, кроме трёх. За двумя на деревянных стульях уже сидели дамы в районе сорока, одетые как близнецы — в брюки со стрелками и темные трикотажные кофты, плотно натянутые на холмистые животы. «Кадровиков» Марину и Ирину наняли, чтобы оформить всю ту армию местных рабочих, которых Лене предстояло завлечь.

Они не сразу заметили, что кто-то вошёл, увлечённо занимаясь своими делами — Марина подрезала ногти канцелярскими ножницами, а Ирина — вязала крючком. Двое из ларца подскочили со своих мест и залебезили наперебой: «Ой, Елена… Фёдоровна, верно? А мы вас уже так ждём, так ждём», «Вы хоть выспались, а то лица на вас нету?», «А у нас тут всё готово уже, журналы завели, квоты по бригадам Григорий Палыч прислал».