Лицензия на грабеж

Заварив себе крепкого черного чаю, я расположился за столом, включил компьютер и задумался. До приезда Берегового было несколько часов. Я подсоединил видеорегистратор к компьютеру и включил запись. В памяти всплыли события недавнего прошлого. Мне нужно было понять, кто именно решился на такое дерзкое убийство моего клиента, произошедшее средь бела дня на оживленной московской улице в трех шагах от суда. И почему именно сегодня. Сомнений не было, заказчику покушения на Ставинского важно было устранить Валерия до вынесения судом решения и он, этот заказчик, знал, что сегодня все обвинения со Ставинского будут сняты. Что же такого опасного могло произойти для заказчика после этого? Ответ на этот вопрос следовало искать в прошлом.

***

9 сентября 2008 года, среда.

К зданию следственного управления УВД Северного административного округа я и Валерий подъехали почти одновременно. Миновав КПП, мы зашли через центральный вход и поднялись на третий этаж. До начала допроса, запланированного на десять часов, оставалось еще пятнадцать минут, и я решил использовать это время для знакомства с коллегой, адвокатом Гакаевым, который уже находился здесь. Об этом нам сообщила следователь, которой Ставинский доложил о нашем прибытии.

Мы сели на лавку для посетителей около кабинета следователя. Минуты через две дверь соседнего кабинета отворилась, и оттуда с улыбкой на лице вышел невысокий худосочный кавказец с узким лицом. На вид ему можно было дать лет пятьдесят. Ухоженный, в черном костюме и кожаных туфлях. Мужчина подошел к Ставинскому, поздоровался с ним за руку, протянул руку мне, растянув узкие губы в подобии улыбки.

– Рамазан, – представился он, окинув меня оценивающим взглядом.

– Василий, – невозмутимо поприветствовал его я, поднявшись со своего места.

Гакаев положил свой черный кожаный портфель на лавку, где сидел Валерий, и предложил мне отойти в сторону для разговора.

Когда мы отошли, он спросил:

– Василий, вы раньше занимались делами этой категории?

– Нет, по этой статье я никого пока не защищал, – честно признался я.

– Спасибо за откровенность, – мягким вкрадчивым голосом поблагодарил Рамазан. – Буду с вами тоже предельно откровенным, – продолжал он, – раньше я много лет работал в этом здании и знаю тут каждую собаку. – Он сделал акцент на последних двух словах, недобро сощурив при этом глаза. – Так вот, любой здешний следователь и адвокат вам подтвердит, что за все время работы нашего управления по этой статье не было ни одного оправдательного приговора. И ни одно дело не было прекращено.

Я молчал, давая коллеге высказаться. А то, что он будет горячо меня убеждать поднять руки в гору и начать признаваться и каяться, у меня сомнений не было.

– Поэтому у меня к вам предложение. Давайте не будем, как в басне Крылова про Лебедя, Рака и Щуку, тянуть одеяло каждый на себя, а раз и навсегда сообща выработаем единую позицию по этому делу. Я думаю, что будет правильно, если Валера признает вину и согласится на особый порядок в суде.

Он остановился и испытующе посмотрел мне в глаза.

– Признает вину в чем? – невозмутимо глянул на него я. – В том, что он реально не совершал?

Несмотря на то, что ростом я был гораздо выше своего собеседника, тот умудрялся каким-то образом смотреть на меня сверху вниз.

– Послушайте, коллега, – начал заводиться Рамазан, – мы работаем по этому делу уже два месяца. А вы, не зная, какие доказательства есть у следователя, еще даже не войдя в дело, уже начинаете гнуть свою линию. Валера мне говорил, что вы поддерживаете его в стремлении доказать свою невиновность, но так же нельзя. Все доказательства налицо, вы хотите, чтобы ему дали реальный срок?

– Простите меня, Рамазан, э-э…

– Можно просто Рамазан, – махнул он рукой.

– О каких доказательствах вы сейчас ведете речь? – Я нахмурился, но мой тон не изменился, оставаясь невозмутимым. – Вы что, читали это дело?

– Да, читал, – как ни в чем не бывало, ответил собеседник. – Я же вам уже сказал, что я человек здесь не посторонний и мне, в отличие от некоторых коллег, – он ехидно усмехнулся, – дают почитать те материалы, знать о которых защите до ознакомления с материалами дела нельзя.

– И что вы там вычитали? – Я старался говорить как можно спокойнее , но мне уже стало ясно, что конфронтации с коллегой избежать не удастся.

Гакаев уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент дверь кабинета следователя открылась и нас пригласили зайти.

***