Лицензия на happy end

Терпел, доколе было можно. Даже плакать однажды принимался с досады. Это надо же: у него полная сумка денег, а он нищий. Через три дня не выдержал. Достал из паспорта все ту же бумажку, сумку спрятал глубоко в подполе за пустой кадкой, где раньше жена капусту квасила. И пошел по улице по знакомым, предлагая купить у него задешево десять долларов. Народ тут же принялся скалиться над ним, задавать вопросы глупые. Он в какой-то момент не выдержал и брякнул, что клад нашел. И пошло-поехало…

– Так обменяли вы десять долларов или нет? – снова прицепилась незнакомая девица, когда Голощихин замолчал.

– Обменял. Потом еще и еще, – он вздохнул. – Потом слух разнесся далеко по округе, пришлось деньги мне и сдать.

– Кому?

– Милиции, кому же еще! – воскликнул Иван, но глаза от нее спрятал за веками, будто снова дремать собрался.

– А почему они говорят, что никаких денег в глаза не видели?

– У них спроси! – возмутился он. – Я вообще ничего больше про эти деньги знать не желаю. А то ходят тут, спрашивают!..

Голощихин врал. Катерина Старкова поняла это без особого труда. Деньги были. Несколько десяток он успел обменять, и установить это, опросив здешних жителей, будет несложно. Но вот куда он их потом дел?! Может, пропил за бутылку?

Эта мысль показалась ей не столь уж глупой. Тетя Маша уже успела рассказать, почему ушла от Голощихина жена, бросив на произвол судьбы дом и хозяйство. Тот спьяну тащил из дома все. Пропил даже цветной телевизор. И если в какой-то момент сумка с долларами показалась вдруг Голощихину неконвертируемой обузой, он мог ее и обменять. Вопрос: с кем у него состоялся этот обмен?

Катерина Старкова шла по улице Дзержинского к дому, где поселилась, и размышляла, не забывая посматривать по сторонам.

Мог Голощихин продать кому-то сумку с долларами из местных? Мог. Но этот местный должен был обладать достаточной силой и могуществом.

Для чего Голощихину понадобилось всем врать, что он якобы снес деньги в милицию? Ответ рождался моментально. Для того чтобы все от него отстали и прекратили допытываться, что, где да откуда. А к милиции ни у кого никаких претензий возникнуть не может, разве что…

Кстати, она совершенно упустила из виду самое главное. Откуда вообще взялась эта сумка с долларами, завернутая в куртку?! Кто спрятал ее в кустах сирени под завалившимся забором Ивана Голощихина, кто потерял или просто оставил? Не с неба же она упала, в самом деле! Надо бы расспросить тетю Машу, уж она наверняка должна знать.

Глава 7

Дедков проснулся оттого, что у него страшно затекла шея. Не открывая глаз, он попытался повернуться и не смог. Надо было окончательно проснуться и посмотреть, в чем дело, но ему было лень. Проснется, сразу увидит, во что они с Савостиным превратили за два дня квартиру, сразу вспомнит про бегство Татьяны, и жить расхочется тут же. А пока лежал с закрытыми глазами в полудреме, было ничего. Не ощущалось всей полноты кошмара.

Проснуться окончательно его все же вынудили. Откуда-то издалека раздался то ли стон, то ли плач, то ли скрип какой-то, и через минуту охрипший от бесконечных споров о дурах бабах Савостин его беспардонно растолкал:

– Вставай, Кирюша. В Москве полдень.

– Да ну! – попытался удивиться Дедков, но тут же понял, что ему безразлично, который час, ему сейчас все буквально безразлично, кроме неповорачивающейся и ноющей шеи. – И что с того?

– На работу бы сходить, – прохныкал Савостин. – Меня моя крыса живьем сожрет. Одна надежда на Ленку. Если она прикроет, все обойдется. Если нет, мне звездец! Вставай, что ли! Пожрать организуй!

– Почему я? – Дедков чуть приоткрыл один глаз и с удивлением обнаружил, что лежит на узком диване в кухне.

– Ты же хозяин, – аргументировал свою просьбу Савостин и тут же полез в холодильник. – Во! У тебя тут бифштексы размороженные, можно пожарить. Для салата всего полно. И картошка с грибами замороженная, высыпай на сковородку и…

– Вот ты и высыпай, – хмуро посоветовал Дедков, сел на диване, потер ладонями шею и глянул на стол, заставленный грязной посудой.

Рюмок и бокалов под минералку оказалось четыре. Оп-па!!! И с кем же они вчера тут зависнуть успели? Не с двух же рук с Савостиным хлебали. Факт, кто-то еще был. Вон и след от губной помады сохранился на двух рюмках.

– С кем это мы? – Кирилл брезгливо покосился в сторону напомаженных стаканов.

– А ты че, не помнишь ничего? Ну ты даешь, Кирюша.

Игорек достал из ящика под духовкой сразу две сковородки. В одну высыпал картошку с грибами, распоров пластиковый мешок острым ногтем на мизинце. Во вторую плотно уложил бифштексы, посолил, поперчил, налил масла, накрыл крышкой и присел к столу.

– Так то же Ленка наша была с подругой.

– А зачем?

Секретаршу Ленку он вспомнил. Трещала тут без умолку и по комнатам носилась, все осматривала, ощупывала, будто приценивалась. Он даже накричал на нее, помнится, когда она в руки ползунки Марка взяла и начала с ними кривляться. А вот подругу…

Подругу Дедков так и не вспомнил, сколько ни старался.