Лицензия на happy end

– Что делать, Дед? Куда ломиться?! – заныл тут же Терехов, усаживаясь в машину. – Нам нужно поговорить с родственниками, знакомыми погибших. Нужно же дергать за что-то, чтобы потянуть! Куда теперь?!

– К Митюне, – последовал короткий ответ от друга. – При его осведомленности и приближенности к местной братве, думаю, разжиться адресами будет не так сложно. Едем к нему.

Дмитрий Сергеевич гостям был явно не рад и в дом не спешил приглашать, сердито бубня на пороге, что все уже сказал и добавить нечего. Пришлось Терехову прибегнуть к гнусному шантажу и пояснить, что о прежней болтливости Митюни может стать известно тому, кому об этом знать не особо нужно. Митюня похныкал-похныкал и милостиво продиктовал адрес одного из погибших в дорожно-транспортном происшествии. Адреса остальных он то ли в самом деле не знал, то ли забыл, понять было сложно из его нечленораздельного нытья.

– Это уже что-то, – повеселел заметно Терехов, легонько толкая в плечо друга. – Поехали за реку в район новостроек, навестим вдову.

– Думаешь, что-нибудь скажет?

– Уверен, – Василий довольно хмыкнул. – Ее муженек, если я не путаю, таскался к замужней женщине. И неподалеку от ее дома погиб при весьма загадочных обстоятельствах. Горе горем, друг, а страшная обида на покойного должна еще жить в ее душе. Нет никого страшнее и разговорчивее женщины, которую предали, поверь моему опыту…

Район новостроек за рекой, куда отправились друзья, отличался от старого города разве что бетонным монолитом многоэтажек. Во всем остальном все было таким же, что и в старом городе. Паутина веревок, натянутых между деревьями, с бельем. Грязные дворы, пыльный кустарник, куры, лениво рыхлящие пыль, и даже козьему стаду нашлось место на выщипанной школьной лужайке.

– Н-да… Занесло Старкову на отдых, елки, – покачал головой Терехов, выбираясь из машины. – Надо же было из тысячи городов выбрать именно этот! Как это называется, Кирюша?

– Это называется судьбой, Василий. Идем.

Они вошли в подъезд, постояли у мертвого лифта и, не дождавшись его возвращения откуда-то сверху, двинулись на восьмой этаж пешком. Нужная им дверь оказалась железной, чуть приоткрытой и зафиксированной изнутри на цепочку. Из квартиры доносилось негромкое женское пение.

– Ну вот, а говоришь, – фыркнул Дедков, прислушавшись. – Женщина вроде не горюет.

Она и в самом деле не показалась им убитой горем вдовой, хотя времени после смерти благоверного прошло не так уж и много. Рита, так она назвалась, впустила их в квартиру, предварительно проверив документы. Поправила густую шевелюру перед зеркалом в прихожей, тронула кончиком мизинца контур помады на губах и игриво спросила:

– И чем я могу быть вам полезна, господа?

– Можно войти? – Терехов нагнулся, намереваясь разуться. – Разговор есть у нас к вам, Маргарита Ивановна. Разговор долгий, не для прихожей.

Она хмыкнула, позволила им пройти в гостиную и поспешила на кухню готовить кофе. Это Дедков запросил. В отличие от Терехова он после угощения в гостиничной забегаловке мучился жуткой изжогой и хотел затушить ее хоть чем-то.

Гостиная для здешних мест оказалась стандартной. Два ковра. Один – на полу, другой – на стене над диваном, одинаковой расцветки и с одинаковой белой бахромой по краю. Корпусная мебель с горами хрусталя и подписными изданиями на полках. Мягкий диван. Два кресла, укутанные велюровыми покрывалами. Телевизор «Шарп» на стеклянной тумбе, видеомагнитофон старой модели и несколько свадебных фотографий на стенах.

– Он? – ткнул пальцем в улыбающегося симпатичного парня Дедков.

– Видимо.

– Может, она еще раз замуж вышла?

– Вряд ли. На снимке она много моложе и волосы у нее короткие. За пару месяцев такие, как у нее теперь, не успеют отрасти.

Им пришлось рассесться по креслам и прекратить разговор, Маргарита с грохотом катила из кухни передвижной столик, при этом по-прежнему продолжая напевать.

– Прошу вас, угощайтесь, – предложила она, усаживаясь на диван. – Не абы что, делайте скидку на то, что вы незваные гости.

К кофе в высоком белоснежном кофейнике было предложено сахарное печенье из пачки, сгущенное молоко прямо в банке и горстка конфет «Мишка косолапый».

Кофе оказался вполне приличным, и Дедков, пользуясь случаем, выпил подряд две чашки, не забывая прислушиваться к разговору, который неспешно повел Терехов.

Первым делом тот уточнил насчет фотографий, привлекших их внимание.

Да, в самом деле, на снимке была Маргарита и ее покойный супруг. Они были молоды, счастливы и верили в тот день, когда позировали фотографу, что счастье их будет вечным и безоблачным. Все оказалось не таким радужным, как представлялось. Не было в их семье радости, единства, она это особенно подчеркнула, и верности тоже не было.