Лицензия на убийство. Том 1

— Какой неожиданный и приятный сюрприз! — произнёс цванк и оскалился в неестественной жуткой улыбке. — Не правда ли, господа юмористы?

Глава 6. Тюремные будни

Всё это было настолько неожиданно, что Лёха потерял дар речи. Возможно, впервые за последние десять — пятнадцать лет циник и острослов Алексей Ковалёв открыл рот от удивления и не знал, что сказать.

— Какой неожиданный и приятный сюрприз! — повторил начальник тюрьмы и оскалился ещё сильнее. — Вы со мной согласны?

— Я бы поспорил насчёт приятного, но сейчас не то время и не то место, чтобы спорить, — осторожно ответил бывший штурмовик, немного пришедший в себя. — А что касается сюрприза, здесь без вариантов — надо признать, он удался!

— Мало здесь приятного, — добавил Жаб, который не понял иронии цванка.

— Кому как, — сказал начальник тюрьмы, продолжая скалиться. — Вот мне, например, исключительно приятно видеть вас здесь. Да ещё и в таком виде.

Цванк резко изменился в лице, стал очень серьёзным, подошёл к Лёхе и посмотрел ему в глаза с нескрываемой ненавистью.

— Ты оскорбил меня. Ты оскорбил весь наш народ!

— Насчёт народа был неправ, — быстро согласился стендап-комик. — И готов принести извинения. Всему народу. Если понадобится.

— Не стоит — это долго и никому не нужно. Проще смыть оскорбление кровью, — ответил цванк и переключил своё внимание на Жаба: — А ты ударил меня. Очень больно ударил. Исподтишка.

— Не согласен, — возразил амфибос. — Я защищал друга, на которого ты напал.

— Твой друг оскорбил меня!

— Но это не отменяет того, что ты на него напал, и мне пришлось его защищать, — стоял на своём Жаб. — Работа у меня такая.

— А у меня, как видишь, вот такая работа, — начальник обвёл руками кабинет.

— И судя по всему, ты здесь неплохо устроился, — вернулся в разговор Лёха.

— Да уж, получше, чем некоторые шутники, — цванк довольно ухмыльнулся. — Как думаете, что это означает для вас?

— Точно сказать не могу, но однозначно ничего хорошего, — предположил бывший штурмовик.

— Я полагаю, до суда мы не доживём, — выдвинул свою версию Жаб.

— Пока на этот счёт ничего сказать не могу, — с философским спокойствием ответил на это предположение начальник тюрьмы. — От вас зависит. Но, признаюсь, очень похоже на то.

Рептилоид снова посмотрел в глаза Лёхе.

— С тобой, шутник, разговор будет отдельный. Ты за свои слова ещё ответишь по полной программе, и не только передо мной. А вот что касается тебя, — цванк опять переключился на Жаба. — Знаешь, чего я больше всего хочу?

— Догадываюсь, — ответил амфибос.

— Я хочу избить тебя! Хочу с тобой драться! Хочу так тебя отделать, чтобы ты превратился в кровавую отбивную!

— Так в чём проблема? По-моему, для этого сейчас самый подходящий момент, — сказал Жаб и продемонстрировал начальнику свои скованные руки. — Я устал и в браслетах — более выгодной ситуации, чтобы это сделать, у тебя никогда не будет.

— Это тебя гуманоид научил так плохо думать о цванках? — начальник неожиданно вскипел. — Я понимаю, что от этих мерзких обезьяноподобных существ, заполонивших нашу галактику, нельзя услышать ничего, кроме гадостей и лжи, но ты же амфибос! Наши расы живут бок о бок сотни тысяч лет, ты должен знать цванков лучше, чем это пришлое ничтожество! Как ты мог предположить, что я буду избивать закованного в наручники?

— Да запросто, — спокойно ответил Жаб. — Не раз видел в армии, как вы, цванки, и связанных били, и толпой на одного нападали.

— Ты не путай! — ещё сильнее завёлся начальник тюрьмы. — Избивать связанного пленника, чтобы наказать, или пытать его ради получения нужных сведений — это одно! А честный бой — другое! Если цванк кого-то вызывает на поединок, то бой всегда честный! Ни толпой, ни при помощи подручных средств, только один на один и в одинаковых условиях, никак иначе! Ты понял?

Жаб спокойно выслушал рептилоида и пожал плечами.

— Ну, понял и что?

— А то! — от злости у начальника перехватило дыхание. — То, что я вызываю тебя на поединок! Мы будем драться! Я и ты! Один на один! И я докажу, что в честном бою я уделаю тебя, как кашалот креветку!

— А ты боргосских креветок-кашалотоедов видел? — ляпнул Лёха, которого в очередной раз решил подставить его собственный язык.

— Заткнись, клоун! — заорал цванк. — А то сгною в карцере, и тогда стопроцентно до суда не доживёшь!

Лёха замолчал, а жаждущий реванша рептилоид подошёл к уроженцу Далувора настолько близко, что его разгорячённое дыхание, казалось, запросто могло бы обжечь его обидчику лицо и спалить брови, если бы они у амфибосов были.

Начальник тюрьмы протянул руку к Жабу и сделал движение, будто схватил что-то в воздухе и раскрошил это в порошок.

— Выйти против цванка лицом к лицу — это тебе не сзади пинать!

Рептилоид почти трясся от гнева, амфибос же равнодушно на него посмотрел и, выждав небольшую паузу, спросил:

— Значит, наручники снимешь? Это хорошо. А драться где будем? Здесь? Сейчас?

— В спортзале! Через три дня! Тебе хватит этого времени, чтобы подготовиться к бою?