Лицензия на убийство. Том 1

— Встать! Руки за спину! — прервал их диалог один из конвоиров. — По одному на выход!

Глава 7. Сатисфакция

Первые три дня заключения пролетели как один. Стоило отдать должное начальнику — он освободил комедиантов на этот срок от всех тюремных процедур и обязательных мероприятий, будь то ранний подъём, ежедневная прогулка или общественный труд. Лёху и Жаба поместили в просторную двухместную камеру и очень хорошо кормили. Помимо этого, начальник предоставил им спортивную одежду и возможность посещения зала для тренировок в любое время.

По всему было видно: цванк жаждет не мести, а реванша. Именно реванша — настоящего, честного, которым можно было бы гордиться. Видимо, начальник тюрьмы был неплохим бойцом и верил в свои силы, раз не боялся выйти один на один с отдохнувшим амфибосом, который — пусть ненамного, — но всё-таки превосходил рептилоида по физическим данным.

Лёха смог на эти три дня выбросить из головы мысли о суде и сконцентрировался только на подготовке к бою. Ведь не исключалось, что при определённых раскладах и неудачном исходе поединка до суда можно было не дотянуть. А забивать голову мыслями о том, до чего можно и не дожить, было глупо. Временно заключённые Алексей Ковалёв и Вэллоо-Колло-Чивво с утра до вечера только и делали, что занимались в спортзале, ели и спали. Занятия эти были важные, но достаточно однообразные, поэтому время пролетело незаметно.

Вечером третьего дня за комедиантами пришли и проводили их в уже знакомый спортзал. В этот раз на них даже не надели наручники, а конвоиры были на удивление любезны. А когда Лёха вошёл в зал, то сразу даже не поверил своим глазам: там находились почти все работники тюрьмы и большинство заключённых.

Бывший штурмовик знал, что в тюрьмах — свои порядки, и очень часто там проводятся подпольные гладиаторские бои. Это было в принципе понятно: заключённым надо как-то развлекаться. Но чтобы в подобном участвовал старший офицер из тюремного начальства, и не как организатор или тайный покровитель, а в качестве бойца, и не кто-нибудь, а сам начальник тюрьмы — этого даже привыкший к различным диким сюрпризам Лёха не мог себе представить. Но так оно часто бывает: ещё три дня назад не мог представить, а теперь принимал в этом самое активное участие.

В центре зала был установлен шестиугольный ринг, вокруг которого собрались цванки, образовав плотный круг. Причём все они стояли вперемешку: и заключённые, и сотрудники тюрьмы. Некоторые офицеры сидели на стульях. Представителей других рас в помещении было только четверо: Лёха, Жаб, заключённый пожилой амфибос, который решил помочь соплеменнику и его товарищу и вызвался быть их секундантом, и рефери — небольшой гуманоид, очень похожий на лакфанца. Даже в этом начальник тюрьмы постарался соблюсти принципы честного поединка, не поставив судить бой своего соплеменника.

Полковник вышел на ринг сразу же, как только привели его обидчиков. Жаждущий сатисфакции цванк был одет в спортивный костюм. Куртку он сразу же снял и остался в широком трико и с обнажённым торсом. Жаба отправили сразу на ринг, а Лёхе предложили единственный пустующий стул, на который он сел без раздумий. Силы перед боем стоило беречь максимально.

Амфибос снял майку и тоже остался с голым торсом. Драться собирались практически без правил, поэтому никаких дополнительных преимуществ вроде возможности ухватить себя за одежду Жаб сопернику давать не собирался. Он бы и брюки снял, и с удовольствием дрался в трусах, но решил, что это будет неучтиво по отношению к оставшемуся в трико начальнику тюрьмы.

За три дня заключения, готовясь к бою, комедианты прониклись к полковнику искренним уважением. А вызвать такое чувство не только у доверчивого добряка Жаба, но и у прожжённого циника Лёхи было непросто.

Разумеется, статус и положение начальника тюрьмы давили на невольных участников подпольных боёв, тут уж ничего поделать было нельзя — моральное преимущество было на стороне цванка, но во всём остальном соперники были равны, и сказать, что начальник тюрьмы использовал своё положение, было бы неверным. По сути, он его использовал лишь один раз — когда объявил комедиантам, что у них нет права отказаться от поединка. Во всём остальном полковник сделал всё от него зависящее, чтобы обеспечить своим оппонентам равные с ним условия.

Бой должен был состоять из трёхминутных раундов с минутными перерывами между ними. Количество раундов было не ограничено, то есть биться планировалось до победы или гибели одного из бойцов.