Лицензия на убийство. Том 1

Лёха ещё немного отпил из бутылки. Но теперь он пил маленькими глотками, так медленно и аккуратно, что человек посторонний, не будучи в курсе произошедшего накануне, смело мог подумать, что комедиант пьёт какой-то невероятно ценный нектар — настолько трепетным было его отношение к бутылке воды. Ковалёв пил так, будто боялся сделать большой глоток или, что более ужасно, пролить её.

Жаб с сочувствием посмотрел на товарища и решил его немного приободрить:

— Забудь о вчерашнем вечере. Думай о том, что скоро мы свалим отсюда на Далувор!

Едва амфибос договорил, в дверь номера постучали. Комедианты даже не успели переглянуться, как щёлкнул замок, дверь открылась, и в комнату вошли администратор отеля и какой-то человек в форме. Администратор извиняющимся голосом пробормотал:

— Прошу прощения, уважаемые гости! Но господин инспектор велел проводить его к вам без предупреждения. Миллион извинений, но мы не имеем права игнорировать указания полиции.

Вид человека в форме сразу не понравился Ковалёву, а слова «инспектор» и «полиция» после рассказа Жаба о трёх убитых им похитителях окончательно настроили Лёху на пессимистический лад.

— Спасибо, можете идти! — сказал инспектор администратору, и тот поспешил скрыться из глаз недовольных постояльцев как можно быстрее.

Инспектор же прошёл вглубь номера и одарил хмурых комедиантов такой искренней и дружелюбной улыбкой, что если бы не форма, его смело можно было принять за продавца горящих путёвок на курорты Ксиафана.

— С вашего позволения, я присяду? — спросил сотрудник полиции и показал рукой на кресло.

Лёха с Жабом утвердительно кивнули, инспектор сел в кресло, закинул ногу на ногу и заявил:

— Скажу сразу: мой визит одновременно носит и официальный, и неофициальный характер.

Поймав непонимающие взгляды комедиантов, инспектор пояснил:

— Я имею в виду, что пришёл сюда по служебной необходимости, но, возможно, наш разговор выйдет за рамки исключительно рабочего.

— Пугаете? — спросил Лёха, прощупывая ситуацию.

— Вовсе нет, — ответил инспектор и опять улыбнулся. — Наоборот, хочу помочь.

— С чего бы это?

Ковалёв уже давно пришёл к выводу, что в этом мире никто никому не хочет помогать просто так, и даже ради такого улыбчивого и милого инспектора он не собирался менять свои жизненные установки.

— Обо всём по порядку, господа, — начал объяснять сотрудник полиции. — Для начала позвольте представиться: меня зовут Золтан Зэнк! Я инспектор отдела расследований особо тяжких преступлений уголовной полиции префектуры Кеноса. Если администратор отеля привёл меня туда, куда мне было нужно, то я вижу перед собой Вэллоо-Колло-Чивво и Алексея Ковалёва, в данный момент укрывающихся на нашей планете от галактического розыска. Так?

— Типа того, — сказал Лёха, которого раздражала витиеватая манера разговора инспектора.

— Мы ни от кого не укрываемся, мы приехали снять наличные, — возмутился Жаб.

— Одно другому не мешает, — вновь улыбнулся инспектор. — Собственно, мне, как и всей полиции Кеноса и Шорка, глубоко безразлично, укрываетесь вы от кого-то или прилетели к нам цыплят поесть. Кстати, вы пробовали наших цыплят?

Лёха с Жабом нахмурились и решили не отвечать на этот вопрос, а инспектор продолжил:

— Очень рекомендую! Но не будем отвлекаться. Визы, выданные вам при въезде на тридцать дней, остаются в силе, несмотря на происшествие, которое вчера с вами приключилось и о котором мы чуть позже поговорим. И до конца действия виз вы находитесь под защитой Шорка. Продлить их вы не можете, но имеете право вылететь за пределы орбиты Шорка, тотчас же вернуться и получить новую визу. Но для вас это не вариант, учитывая, что вся орбита уже просто кишит охотниками за головами, ожидающими, когда вы окажетесь в непосредственной близости от них.

Инспектор посмотрел на комедиантов, как им показалось, с чувством искреннего восхищения и добавил:

— Вы, господа — звёзды новостных выпусков! Слух о вас и об обещанном за вашу поимку вознаграждении распространился по всему Обитаемому Пространству и даже за его пределами. Но, на ваше счастье, Шорк соблюдает жёсткий нейтралитет, никого не выдаёт и уголовно не преследует, и вы находитесь под нашей защитой, кто бы и в чём бы вас ни обвинял.

— Я извиняюсь, — перебил инспектора Ковалёв. — Вы пришли нам рассказывать то, что мы и так знаем?

— Это и ещё кое-что! — ответил Золтан Зэнк всё с той же улыбкой. — Всё, что я сказал ранее, касается исключительно внешних обвинений. А вот в случае, если вам будут предъявлены какие-либо обвинения властями нашей планеты…

Инспектор сделал многозначительную паузу, его лицо резко стало серьёзным, после чего он договорил:

— …то ситуация может измениться в сторону, как минимум, депортации, а максимум — и суда на Шорке.

— Чего это вдруг вы нас судом пугаете? — мрачно спросил Жаб.

— Действительно, чего бы это я вдруг? — опять улыбнулся сотрудник полиции. — Всего-то три трупа на улице, а из подозреваемых только вы.

— Не надо иронизировать, — перебил Лёха инспектора. — Мой друг этого не понимает, вы должны знать такие вещи.

— Я знаю, — парировал Зэнк. — Я не для него, я для себя.