Лицензия на убийство. Том 1

— Сам пошутил — сам посмеялся? — ухмыльнулся Лёха. — Вам бы с нами в шоу выступать.

— Спасибо, но у меня тут своё шоу. И три участника этого шоу сейчас у судмедэкспертов на вскрытии. Осталось определить четвёртого и, возможно, пятого.

— Послушайте, Золтан, — сказал Жаб, и его голос был уверенным и очень мрачным. — Давайте не будем ходить вокруг да около. Если у вас есть ордер на арест, то предъявляйте его, если есть вызов на допрос — тоже предъявляйте, но если ничего нет, то я не вижу причин продолжать нашу беседу.

Инспектор внимательно выслушал Жаба и, как ни странно, снова улыбнулся.

— Если бы у меня был ордер на арест, — сказал он, — то я бы приехал не один, и уверен, вам бы такой расклад не понравился. Но я здесь для другого.

— И зачем? — спросил амфибос.

— Как я уже сказал, мы вчера вечером обнаружили три трупа и брошенный транспортёр в нескольких кварталах от отеля. Три камеры с разных точек засняли, как перед этим жертвы на остановке такси запихали в этот транспортёр вас.

Инспектор выдержал паузу, ещё раз улыбнулся и продолжил:

— Все в моём отделе прекрасно понимают, что произошло. Всё видно невооружённым глазом, и домысливать ничего не нужно. Пусть мы пока не знаем всех деталей, но это и не важно. Осталось провести экспертизу, поискать на телах погибших ваши отпечатки пальцев, найти следы ваших ДНК в салоне транспортёров и на убитых, и почти всё встанет на свои места.

— Сколько идёт экспертиза? — осторожно спросил Жаб.

— Официально — сутки, если не запросить срочную, но её никто не запросил, — удовлетворил инспектор любопытство амфибоса. — Потом, думаю, у вас будет только один шанс — написать заявление, что на вас напали, тогда вас признают пострадавшими, и если не докажут превышение пределов необходимой самообороны, то вас даже не будут задерживать. Но могут взять подписку о невыезде.

— Как и кто определяет эти пределы самообороны?

— Не о том думаете, господин подозреваемый. Определяет специальная комиссия, но и так понятно, что свернуть головы троим людям — это однозначно превышение любых возможных пределов.

— А о чём ему надо думать? — вступил в разговор Лёха.

— О чём? — Золтан Зэнк снова улыбнулся. — Не знаю. Может, о том, что пока не закончилась экспертиза, ни ему, ни вам не выдвинут никаких обвинений. А до тех пор, пока не выдвинули обвинений, вы вольны делать всё, что хотите, в том числе можете свободно покинуть Шорк.

Инспектор прекратил улыбаться и стал говорить тише:

— По-человечески я на вашей стороне: эти трое — неоднократно судимые выродки, социально опасные и крайне нежелательные на нашей планете, — инспектор перешёл практически на шёпот. — В силу того, что я занимаю официальную должность, я не могу вам давать каких-либо советов и что-либо рекомендовать, особенно если это связано с возможностью избежать наказания. А оно вам светит. Примерно от пяти до десяти лет, и то, если докажете, что оборонялись. Скажу лишь, что я на вашем месте покинул бы Шорк до того, как закончится экспертиза.

— Когда она началась? — спросил Ковалёв, который уже понял, к чему клонит инспектор.

— Вчера в двадцать два часа вечера.

— То есть, у нас времени сегодня до десяти вечера?

— Я бы не стал так рисковать и тянуть до последнего.

Золтан Зэнк поднялся с дивана и сказал уже совершенно другим тоном и достаточно громко:

— Что-то я засиделся у вас, заболтался, а у меня ещё дело о тройном убийстве нераскрытое. Пожалуй, я пойду.

Инспектор направился к выходу, но у двери остановился и добавил:

— Чуть не забыл: адвоката своего поблагодарите — он уже написал от вашего имени заявления. Поэтому вы пока проходите по делу как потерпевшие, а в противном случае мы могли бы вас задержать до окончания экспертизы.

— Какого ещё адвоката? — возмутился амфибос, но Лёха смекнул всё намного быстрее и, как мог, исправил ситуацию.

— У нас просто два адвоката, но мы обоих поблагодарим — они оба стараются. А он просто забыл, — сказал Ковалёв, кивнув на Жаба. — Но оно и понятно: нас же вчера по голове били. Сильно, причём.

Инспектор ещё раз улыбнулся и, пожелав комедиантам удачи, покинул номер.

Амфибос посмотрел на друга и спросил:

— Ты что-нибудь понял насчёт адвоката?

— А ты понял, что нам конец? — ответил Ковалёв вопросом на вопрос.

Лёха упал на кровать лицом в подушку и очень грязно и продолжительно выругался, но весь негатив приняла на себя подушка, а до внешнего мира дошли только парочка предлогов и междометий.

Выпустив в окружающий мир через фильтр подушки все самые грязные выражения, какие он только знал, Ковалёв успокоился и сел на кровати.

— Лёха, тебе не кажется, что вчера не стоило ходить есть цыплят? — неожиданно спросил Жаб.

— Ну, я тоже могу сказать, что этих придурков не обязательно было убивать, — ответил Ковалёв.

— Армейская привычка, — сказал амфибос и вздохнул. — Если не было приказа сохранить врагу жизнь, значит, не сохраняю. А приказа не было.

— Это всё же был не совсем противник. Ну, в военном понимании. И мы, как бы, не на войне.