Лицо

— Да, к телу никто не прикасался. Он лежал у самой границы земельного участка. Очевидно, охотился на грачей — рядом лежало небольшое ружье. Кровоизлияние, по всей видимости, произошло совершенно неожиданно. Язва желудка, вне всякого сомнения.

— Он не мог быть застрелен, а?

— Дорогой мой!

— Приношу свои извинения, — деликатно заметил Пуаро. — Однако, если мне не изменяет память, совсем недавно в одном случае с летальным исходом врач констатировал смерть в результате сердечного приступа и согласился изменить свой диагноз только после того, как местный констебль заметил у покойника в голове пулевое отверстие!

— На теле мистера Малтраверса вы не обнаружите никаких пулевых отверстий, — сухо проговорил доктор Бернард. — Итак, джентльмены, если у вас больше нет вопросов…

Мы приняли намек.

— Всего доброго, доктор, мы весьма благодарны. Кстати, вам не приходило в голову, что нужно произвести вскрытие?

— Конечно нет. — Доктор начал выходить из себя. — Причина смерти совершенно ясна. Мы, врачи, не вправе без крайней необходимости причинять лишние страдания родственникам покойного.

Повернувшись, доктор захлопнул дверь прямо у нас перед носом.

— Ну и что вы думаете о докторе, Гастингс? — обратился Пуаро, когда мы пошли в Мэнор.

— Старый осел, вот он кто.

— Ваши суждения о людях всегда отличаются глубиной.

Я покосился, но он, казалось, говорил совершенно серьезно, Потом добавил лукаво:

— Разумеется, если речь не идет о красивой женщине.

Я бросил на него ледяной взгляд.

Наконец мы пришли в Марсдон Мэнор. Дверь в особняк открыла средних лет горничная. Пуаро вручил свою визитную карточку и письмо страховой компании, адресованное миссис Малтраверс. Горничная провела нас в небольшую гостиную и ушла доложить. Минут через десять дверь наконец открылась и на пороге возникла хрупкая фигурка в траурном одеянии.

— Месье Пуаро? — голос ее дрожал.

— Мадам! — Он весьма галантно вскочил на ноги и бросился к ней навстречу. — Не могу выразить, как я сожалею о том, что вынужден беспокоить вас столь бесцеремонным образом. Но что поделаешь? Les affaires[3] — они вынуждают нас иногда быть немилосердными.

Миссис Малтраверс позволила взять себя под руку и подвести к креслу. Ее глаза покраснели от слез. Но даже если принять во внимание, что несчастье, случившееся с ней, далеко не лучшим образом отразилось на внешности, все равно — ничто не могло скрыть ее необычайной красоты. Женщина лет двадцати семи — двадцати восьми, белокурая, с большими голубыми глазами. Прелестные губки, слегка поджатые, придавали лицу страдальческое выражение.

— Это как-то связано со страховкой моего мужа, не так ли? Ну разве можно беспокоить из-за этого сейчас, в такой момент, не дав мне даже опомниться?

— Наберитесь мужества, мадам. Крепитесь! Видите ли, он застраховал свою жизнь на довольно большую сумму, а в таких случаях компания обязательно должна проверить все обстоятельства дела. Я уполномочен в данном случае представлять их интересы. Вы можете быть абсолютно уверены: я сделаю все, что в моих силах, чтобы доставить вам как можно меньше хлопот. Не могли бы вы вкратце рассказать о подробностях трагедии, произошедшей в среду?

— Я переодевалась к чаю, когда ко мне поднялась служанка — по ее словам, один из садовников только что прибежал в дом. Он обнаружил…

Голос у нее сорвался. Пуаро сочувственно вздохнул.

— Да, да, понимаю. Достаточно! Не продолжайте. А утром — до того, как это случилось, — вы видели мужа?

— Нет, после ленча больше не видела. Я ходила в деревню за почтовыми марками, а он в это время, как мне кажется, бродил по поместью.

— Охотился на грачей, так?

— Да, он обычно брал с собой мелкокалиберной ружье. В то утро я тоже слышала в отдалении один или два выстрела.

— И где сейчас это ружье?

— В холле, я думаю.

Она вышла из комнаты и вскоре принесла Пуаро мелкокалиберную винтовку. Тот бегло осмотрел ее.

— Верно, из этого ружья выстрелили дважды, — заметил он, возвращая его обратно. — А теперь, мадам, не мог бы я взглянуть…

Он деликатно замялся.

— Прислуга проводит вас, — пробормотала миссис Малтраверс, отводя глаза.

Она вызвала горничную, и та повела Пуаро вверх по лестнице. Я остался наедине с прекрасной и такой несчастной женщиной. И никак не мог решить — заговорить с ней или лучше продолжать молчать. В конце концов я произнес несколько банальных фраз — она отвечала мне довольно рассеянно. К счастью, уже через несколько минут Пуаро вновь присоединился к нам.

— Благодарю за любезность, мадам. Полагаю, мы не станем больше вас беспокоить по этому поводу. Кстати, известно ли вам что-нибудь о финансовом положении вашего мужа?

Она покачала головой.

— Совсем ничего. Я совершенно несведуща в вопросах бизнеса.

— Понятно. Но, может быть, вы все-таки сможете помочь нам решить вопрос — почему он вдруг решил застраховать свою жизнь? Насколько мне известно, он никогда раньше этого не делал.