Лицо отмщения

Кортеж посольства севасты Никотеи начал движение от дворца архонта, словно бы демонстрируя, чьим, собственно, посольством на самом деле является. Возок племянницы Григория Гавраса катил на простых осях, как, впрочем, в ту пору и любой другой в Европе, да и во всем мире. Конечно, дай волю тому же Лису, он бы, на радость себе и людям, быстренько изобрел рессоры и жил бы вполне безбедно остаток дней, во всяком случае, до конца операции. Но институтский устав строжайше запрещал своим агентам подобные «шалости», а со столь важным документом, как устав, даже Лису, к его крайнему неудовольствию, частенько приходилось считаться.

Но пока что возок севасты катил по ровной наезженной дороге. Мессир рыцарь со своим бойким не только на язык приятелем скакали чуть позади. Вслед за ними двигался отряд графа Квинталамонте, а за ними на легких низкорослых лошадках буквально вился целый рой одетых в волчьи шапки наездников-аланов.

Охочие до зрелищ зеваки радостными криками провожали высокое посольство, желая ему успеха, не ведая, впрочем, ничего конкретного о его целях. Херсониты, сгрудившись по обе стороны дороги, кидали охапками цветы, славя прекрасную Никотею. Некоторые даже забирались на постаменты вылинявших мраморных статуй, украшавших путь ко дворцу по обе стороны.

– Гламурненько, гламурненько, – глядя на россыпи цветов под колесами и ногами коней, на богов и богинь, одетых в бледно-розовые туники, проговорил Лис.

– Это ты о чем? – удивленно спросил Камдил.

– Ну, вот эти северные девы в розовых трико. – Менестрель кивнул на красующихся друг перед другом граций. – Белые, холодные – одно слово, снежные бабы.

– Ну во-первых, — пустился объяснять уязвленный в своем понимании красоты мессир рыцарь, – ничуть они не похожи на снежных баб. Видел я их у вас зимой. Во-вторых, если тебе уж так не нравится мраморная белизна, то открою тебе страшную тайну. Раньше их тела раскрашивали точно так же, как и одеяния. Вот эти туники, к слову, были ярко-красными.

– А потом типа расходы на войну, краска закончилась?

– Почти, – усмехнулся Камдил. – Епископ Готский объявил античные изваяния бесовскими соблазнами и велел их разбить. Но архонт воспротивился. Однако раскрашивать их перестали. А ты говоришь «гламурненько»!

– М-да, – кивнул головой Лис. – Был не прав, вспылил. Думал, прапорщики местные расстарались. А тут – цельный епископ. Какое уж там «гламурненько». Готичненько!

Вальдар Камдил невольно прыснул и тут же услышал на канале связи ироничный голос Баренса:

– В высшей степени познавательная беседа! Какие еще темы нуждаются в срочном обсуждении, джентльмены?! Не хотелось бы думать, что вы окончательно забыли, для чего все мы здесь находимся. Между прочим, за последние дни дело не продвинулось ни на йоту.

– Но город-то устоял, — с неподдельной гордостью в тоне ответствовал Лис.

– Повезло городу! — констатировал Георгий Варнац. – Особенно когда твоя приметная фигура стала от него удаляться!

– Не, ну мы только начали строить версии, как нам тут же начали строить каверзы. Буквально стройка века.

– Лис, ты опять за свое?

– Ни-ког-да! Всегда за наше! — бравурно начал рапортовать Лис. – В боях с реальностью мы выросли и окрепли. Работая под девизом «Одна голова – хорошо, а две — задница», мы набрали пятнадцать штук голов. Так шо в общем зачете у нас семь задниц плюс одна голова. И пусть она еще не та, которую мы ищем, но все же она на плечах, а плечо можно подставить другу, который, если вдуматься, вовсе не задница.

– Господь моя защита!