Лицо под чёрным капюшоном

Мошенник и аферист… Семь жертв обмана, кражи, две судимости.

Все мои иллюзии были разбиты.

Но, пожалуй, это случилось намного раньше, просто сейчас я получила подтверждение своим подозрениям.

Я захлопнула папку, и взору открылось то, что шокировало меня по-настоящему.

На приклеенной на обложку бумажке в графе «заказчик» вместо ожидаемого имени «Константин Зимин» стояло совсем другое имя.

Наверху, в левом верхнем углу, чёткой Настиной рукой было выведено:

«Заказчик: Бельских Р.Р.»

Я растерянно захлопала глазами.

Это была не та папка, которую я отвозила дедушке Лены, а совершенно другая!

И знакомая чёрная жуть поползла по пищеводу к пупку.

Значит, Бельских Роман Ростиславович, Эйнштейн, похожий на кудрявую невинную овечку, собирал сведения о Максе!

Но откуда эта папка здесь, в доме тёти Маши и дяди Пети?!

Отбросив папку в угол, как ядовитую гадюку, я медленно собрала разбросанные вещи, положила всё на место и прошла в свою бывшую комнату. Там, свернувшись калачиком, легла на кровать. Сил больше не осталось.

Под звук дрожащих от ветра стёкол я пролежала в каком-то полузабытьи около часа – часы на стене как раз начали бить десять, когда в их мерное звучание встрял пронзительный звонок в дверь.

Приподнявшись на кровати, я пригладила растрепавшиеся волосы, сунула ноги в тапочки и, стараясь не шуметь, тихонько вышла из комнаты и двинулась в коридор.

– Да дома, дома она! – раздался с лестничной площадки голос Гульнары. – Звоните ещё!

– Точно? – негромко спросил приятный баритон.

Я осторожно подкралась к двери и, приложив око к глазку, увидела вытянутое, как на зеркальной поверхности самовара, лицо.

И это было лицо фальшивого брата, Ильи Донникова!

Ой, божечки!!!

«Брат» подёргал ручку так, что дверь задрожала, и ещё раз нажал на кнопку звонка. Трели искусственного соловьиного пения ударили меня по рёбрам, прокатились по спине и едва не сшибли с ног.

Я резко отпрянула и на цыпочках, как суетливая балерина, бросилась в самую дальнюю комнату, в спальню Марии Авдеевны, словно псевдоархитектор Босини мог просочиться сквозь дверное полотно и зайти в любую комнату, кроме спальни.

Звонок, наконец, смолк, и наступила тишина.

Я сидела смирно, как мышь в норе, и только глазами водила по комнате – по знакомым цветастым обоям, по потолку со старинной бронзовой люстрой, по высокому резному шкафу.

Внезапно взгляд упал на фотопортрет Инессы в красивой рамке, висящий на стене. Он висел здесь всегда, с самого моего переезда в этот дом. Я давно привыкла к нему, так, что перестала обращать на него внимание. Сейчас я взглянула на него другими глазами.

…И Инесса мертва…

Мама, мамочка… Я с невыразимой грустью всмотрелась в лицо на фотографии. Зачем ты покинула меня?! Ты пропала, сгинула и умерла где-то на дальней стороне… Это ведь ты оставила наследство? Но почему ты никогда не приезжала ко мне? Ни разу не дала о себе знать? Что случилось с тобою, родная?!

Стекло было пыльным. Оглядевшись, я вытащила салфетку из стаканчика на прикроватной трубочке и потянулась, чтобы его протереть…

Бережно, аккуратно я стирала налипшую пыль с прекрасного лица Инессы, когда очередной переливчатый звонок заставил руку резко дёрнуться. Фотопортрет соскользнул с гвоздя, царапнув рамкой по обоям, а в следующее мгновение шмякнулся на пол, и хрупкое стекло разлетелось вдребезги.

И вновь наступила тишина – сонная, пьянящая… Обманчивая. Она обгладывала мои нервы. «Ну ничего! Звони-звони, я всё равно не выйду!..»

Унимая дрожь в поджилках, я бесстрашно вскинула голову от груды осколков на полу, и внутренний диалог оборвался на полуслове.

На том месте, где только что висела фотография Инессы, теперь чуть выдавалась вперёд крошечная дверца, из которой торчал железный ключик.

Несколько секунд я изумлённо смотрела на неё.

Да это же сейф!

Вся дрожа от нетерпения, я рывком повернула ключ, и дверца, жалобно скрипнув, отворилась. Узкий проём за ней был тёмен и уходил глубоко в стену. Просунув руку поглубже, я нащупала и извлекла наружу стопку бумаг.

При ближайшем рассмотрении выяснилось, что моей добычей оказались собственное свидетельство о рождении, довольно внушительная пачка денег и письмо в длинном узком конверте.

Раздался ещё один звонок – протяжный и захлёбывающийся в конце.

Похоже, Донников не спешил уходить от моего порога. Но я уже не обращала внимания на этот навязчивый и бессмысленный трезвон.

Внимательно вглядываясь в буквы на конверте, я ощутила необходимость срочно расширять границы собственного сознания – количество того, чего я не понимала, грозило не уместиться под тесной черепной коробкой.

«До востребования Шангиной Марии Авдеевне».

«г. Великорусск, ул. Долевая, д.18. Шангина Инесса Яковлевна».

К Т О???