Лицо света, лицо тьмы (СИ)

— Цемент, — просветил меня Саша. — Старуха решила замуровать вас там.

Мы с Эллой синхронно сжали губы руками.

— Нас бы услышали! — оптимистично предположила Элла. — Мы бы стучали и орали!

— Ну да, — не стал спорить Александр. — Где-нибудь в мае вас бы услышали, когда приехали на новый съезд в день памяти.

Мы переглянулись с Эллой. Пожар уже не казался таким страшным.

— А где она сама? — спросила я.

— В доме, — кивнул Саша в нужном направлении. — Связанная.

Мы пошли к дому.

— Как вы тут оказались вообще? — продолжала я удивляться текущим обстоятельствам. — Я уж думала, все. Конец.

— М-да, мы слышали сверху, — снова заржал Антон. Вот гаденыш.

— Ты же написала мне, забыла? Хоть и не сказала, что вы едете сюда, — заявил Саша, — но я сразу это понял. Хорошо, что мы сами не успели далеко умчать.

Таисия Арсеньевна оказалась на кухне, привязанная к стулу, как нам и обещали. Тимур это время ее сторожил. Элла подошла к ней и засветила оплеуху старой женщине.

— Милочка, что за манеры?! — возмутилась та.

— Манеры?! А что за манеры цементировать живых людей в подполе под баней?

Я же в это время проверяла всю аптечку старой карги в ящике стола.

— Милочка, что ты ищешь?

— Нет, она смеется! — возмутилась Элла и ударила кулаком по столу. Действительно, согласна с сестрой, все эти «милочки» и светское общение при данных обстоятельствах, по-моему, признак тяжелого психического заболевания, и от них уже начинало подташнивать.

В этот момент я нашла, что искала.

— Это ваш препарат для сердца, так? Вы его мне подсыпали в йогурт?

— Деточка, не имею представления, кто кому и чего подсыпал! Ящик без замка, взять может кто угодно!

— Эта тварь так просто не заговорит! — Элла приготовилась пытать женщину, по всей видимости, или для чего она взяла большой кухонный тесак? — А ну говори!

Старуха завизжала, как сирена.

— А-а, помогите, насилуют!!!

— Что? — пытаясь перекричать этот визг, говорила сестра. — Старая, ты в своем уме?!

— Да, сейчас соседи быстро сбегутся! И полицию вызовут! И вас всех посадят! Кому поверят, вам или мне? Здоровенные лбы, а я старая немощная женщина, потерявшая всех, и внука, и друга… — И она лицемерно заплакала.

Фу.

Но я в тот момент уже догадалась о мотивах, поэтому, когда Элла замахнулась тесаком, а парни бросились перехватывать ее руку, громко заговорила:

— Давайте, орите, вызывайте соседей. А я еще ваших подруг обзвоню, среди которых жена депутата Горсовета. И еще позвоню инвесторам, объясню, по какой именно причине сорвался сегодняшний концерт.

— Я им уже все сказала!

— Да? Сомневаюсь, что правду. А правда такова: ваш друг, он же учредитель фонда, он же озабоченный козел, распространял наркоту и опаивал девушек из неблагополучных семей, чтобы удовлетворить свою мерзкую похоть, а вы, чтобы избежать огласки, поняв, что полиция взяла след, помогли ему повеситься, чтобы избежать дальнейшего громкого расследования. Так?

Она вздохнула, глядя на меня с ненавистью.

— Ладно, давай сюда свой телефон, — осмелела я и сделала вид, что его везде ищу, — сейчас я позвоню им всем…

— Стой! Эх, зря я тебя тогда не отравила…

— Ну, это чистая случайность. Вам просто не повезло.

Точнее, это мне повезло, конечно. Но дополнять свой ответ я не стала, потому что она наконец заговорила:

— Это он придумал, а не я! Мне деваться было некуда.

— Что? Чай?