Лицо во мраке. Этюд в багровых тонах

Едва она сделала один шаг вниз по лестнице, дверь у нее за спиной снова захлопнулась, и Одри стала спускаться к прихожей. Мысли ее путались, в голове царила полная неразбериха. Входная дверь оказалась закрытой, очевидно, хозяин дома рассчитывал, что она воспользуется ключом, который получила вместе с деньгами. Дрожащей рукой она попыталась вставить его в крошечную скважину, которую с трудом отыскала на двери. В спешке она выронила ключ, и тот полетел на пол. Ключ был таким маленьким, что Одри не сразу его нашла, к тому же, вставляя, она так сильно нажала на него, что он упал не под дверь, а отлетел в сторону, в угол прихожей. Там он и обнаружился после недолгих поисков, но там же оказалось и кое-что еще – гладкий камешек размером с орех. К нему была прилеплена капля красного сургуча с четким отпечатком крошечной печати. Этот предмет был настолько необычен, что на какой-то миг она даже позабыла о своем желании как можно скорее выбраться из этого неприютного дома. Молодых всегда прельщает таинственное, а в этом простом, но столь тщательно опечатанном кусочке камня было что-то очень таинственное…

Одри посмотрела на лестницу, надеясь увидеть там старика и спросить, не интересна ли ему ее находка, но, вспомнив, что им все равно через неделю встречаться, бросила камешек в сумочку.

И только сейчас она заметила, что все еще сжимает в руке пачку банкнот. Шестьсот фунтов! Три купюры в сто фунтов, четыре по пятьдесят и двадцать по пять.

Вздохнув полной грудью, она оторвала взгляд от денег и повернула ключ в замке, и в следующую секунду в лицо ей ударил сильный порыв ветра со снегом. Такси, медленно едущее в ее сторону, поначалу не вызвало у нее никаких мыслей. Но потом ей вдруг пришло в голову, что она теперь настоящая богачка! Сердце Одри забилось быстрее, она подняла руку и подбежала к машине, которая тут же остановилось у тротуара.

– Отвезите меня…

Куда? Сначала нужно поесть. Еда вернет силы и способность рассуждать трезво, вот тогда и можно будет позволить себе все обдумать.

– Так куда, говорите, вас отвезти, мисс?

Ей неожиданно пришло в голову назвать адрес небольшого магазинчика готового платья на Шафтсбери-авеню, у витрины которого она всегда останавливалась, когда поиски работы приводили ее в западную часть города. О том, насколько вправе она тратить деньги этого жуткого старика, можно будет подумать потом. Пока что для нее были важнее основные человеческие потребности. Напротив конфекциона находился обувной магазин, а в двух кварталах – небольшая, но хорошая гостиница.

– Когда-нибудь этот сон закончится, – промолвила Одри, глядя через залепленные снегом окна на проносящиеся мимо яркие витрины магазинов, – но я проснусь в сухой одежде и не на сырой постели!

Глава XIII Кролик говорит напрямую

Иногда бывает трудно провести четкую черту и сказать: «С этого момента человек начал заниматься тем, чему посвятил всю свою дальнейшую жизнь». Мартин Элтон стал преступником не в один день. На его становление повлияли многочисленные взаимосвязанные события и процессы, имевшие одну общую основу – присущее всем людям желание жить не работая.

В антракте между вторым и третьим актами пьесы, на которую его вытянула Дора, он вышел в фойе. Встречавшиеся знакомые приветствовали его кивками, и нашелся лишь один, кто попытался заговорить с ним. Поскольку Мартин Элтон был известен своей замкнутостью, и любой компании он неизменно предпочитал общество своих мыслей, особенно сегодня вечером.

– Эй, Элтон.

Он машинально улыбнулся и пошел бы дальше, но человек, приблизившийся к нему, был, видимо, настолько слеп, что не заметил его нежелания вступать с кем-либо в разговоры.

– Слышал, Стэнфорд укатил в Италию… Вот ведь не сидится человеку! А вы чем занимаетесь?

– Ничем, – недружелюбно ответил Мартин. – В Лондоне сплошная скука после того, как в «Альбемарль» ограбили номер Мелиллы Сноуден и взяли ее жемчуг.

Ловкач Смит негромко рассмеялся.

– Я тут ни при чем! – сказал он. – Да и все равно они были фальшивыми.

– Загляните как-нибудь на днях, мне нужно плиту на кухне починить – осклабился Мартин, у него было не самое лучшее настроение.

– Плиты – как раз моя специальность, – ничуть не смутился Ловкач. – Хотите хорошую сигару? Кстати, Шеннона видели?

Мартин тяжело вздохнул.

– Друг мой, я не видел Шеннона и не имею ни малейшего желания его видеть. И кроме того, я сейчас вообще не в настроении разговаривать.

– Жаль, – печально произнес Ловкач. – А мне как раз хочется с кем-то поболтать, а с самим собой я уже устал разговаривать. Надоел я себе хуже редьки.

– Еще немного, и я смогу сказать о вас то же самое, – Мартин не смог сдержать улыбку.

– Я это чувствую. Я ведь очень чутко ощущаю атмосферу. Не зря же говорят, что настроение витает в воздухе. Вот его-то я и улавливаю. А вот Лейси Маршалт не такой.

Последние слова были произнесены как бы вскользь, поскольку он принялся раскуривать одну из своих сомнительных сигар, осторожно, даже боязливо делая первые затяжки.

– Я почти незнаком с Маршалтом, – коротко ответил Мартин.