Лицо войны

– Одумайся, Денис! Тебя же убьют ради куска хлеба или оружия, когда выпустишь миллионы варваров на поверхность. Тебя будут ненавидеть те, кто лишился бессмертия, инвалиды, умирающие от неизлечимых болезней.

Пройдя вдоль рядов, я остановился напротив первого, поплевал на ладони.

– А когда они узнают, что ты убил ребенка, проклянут и назовут чудовищем! Я позабочусь об этом!

Я усмехнулся – война имеет много отражений. Но у войны не может быть детского лица. Война – это не игра.

– Не позволю, – сказал я. – Лучше стану чудовищем.

Топор с хрустом пробил стекло на двери и вонзился в стойку с оборудованием. Кило что-то кричал мне, угрожая, но я переходил от шкафа к шкафу, круша серверы.

Когда силы почти иссякли, стал взламывать задние стенки шкафов и резать провода. Вскоре голос ИскИна смолк, пропал свет голограммы, озарявшей зал. Но это ничего не значило для меня – пока есть что крушить в этом месте, не остановлюсь. А закончу в Шанхае, вернусь в Сеул, оттуда – в Москву и так буду странствовать до тех пор, пока не разрушу серверные по всему миру и не выведу людей из инкубаторов, потому что я не скотина, которую выпасает электронный пастух, я – солдат, дававший присягу, клявшийся защищать и оберегать, я тот, кто ставит точку в войне, поднимая флаг над территорией поверженного врага.

Эпилог

– А ведь в чем-то Кило прав, – сказал Пак, ковыряясь в моторе китайского внедорожника.

Ну вот, опять завел старую песню. Зря ему все рассказал о нашей беседе с Кило.

Машина стояла на автостраде на подъезде к Пекину. Автострада – громко сказано, асфальт практически везде занесло песком, по дороге нам часто приходилось сворачивать, объезжая неумолимо ползущие к городу дюны. Ориентировались в основном по столбам с указателями и эстакадам-развязкам, до которых пока не в силах была дотянуться природа.

– Прав насчет варварства и лидеров. – Пак выглянул из-под капота, попросил ключ «на семнадцать».

Я бросил ему инструмент, не слезая с водительского сиденья.

– Совершенно не представляю, что начнется, когда миллионы с их стертой памятью вернуться сюда. А ты? – Сапер снова показался из-под капота. – Чего молчишь, Дэни?

– Зато все равны. – Я сдвинул кепку на лоб и устроился удобнее на сиденье, сложив руки на груди.

Еще теплыми лучами солнце ласкало кожу. Середина осени на дворе, если все пойдет гладко, к зиме доберемся в Москву. Найду Метрошина, он поможет разыскать остальных.

– В смысле? – Пак захлопнул капот и обошел машину, встав у дверцы с моей стороны. Принялся тщательно вытирать ветошью измазанные маслом пальцы.

– В прямом. – Я взялся за руль, выжал сцепление, повернув ключ в зажигании.

Мотор рыкнул и ровно затарахтел на холостых.

– Все начнут жизнь в равных условиях. Вернутся в города и деревни, восстановят промышленность и хозяйство. Будут заниматься настоящим делом.

– Что-то сомневаюсь. Ведь кому-то придется руководить, а кому-то – впахивать до потери пульса. А те, кто руководят, обычно живут лучше тех, кто впахивает.

– Правильно. – Я, подчеркивая слово, распрямил указательный палец и стукнул по баранке. – Садись, нам еще пилить и пилить.

– Не, ну а зачем тогда всех поднимать из инкубаторов? – Он бросил ключ в сумку с инструментами и забрался на заднее сиденье. – Пусть кто желает, остается в симуляторе, а кому нужен глоток настоящего воздуха и не хватает острых ощущений – милости просим в реальный мир.

– Вот тогда точно варварства не миновать.

Я включил передачу, и машина покатилась вперед.

– Слушай, – Пак подался ко мне между сиденьями, – а ты не чувствуешь себя вот… ну, вершителем судеб человеческих?

– Не, – качнул я головой. – Чувствую себя обманутым. Вокруг настоящий мир, вот где наше место.

– Сложный ты человек, Дэни.

– Да, непростой.

– С обостренным чувством справедливости. Зато с тобой всегда интересно, – хлопнул он меня по плечу. – Не соскучишься, вечно во что-нибудь вляпаешься.

Я промолчал, глядя вперед.

– Как думаешь, «Ворнет» расформируют?

Вопросы из Пака лезли все время, пока мы ехали из Шанхая. Он полностью оправдывал звание самого говорливого в группе. Просто раньше все его разговоры выливались на нас по отдельности, поэтому сапер так не утомлял. А еще Док часто их разбавлял своими шуточками. Но сейчас мы вдвоем, придется смириться с обстоятельствами.

– Вряд ли, – ответил я. – Кто-то должен следить за порядком.

– Ну, значит, не пропадем.

– Угу.

– Во, а с майором Гомез мы сможем увидеться?

– Наверное, – я пожал плечами и взглянул на Пака, – все-таки вместе историю делали. А зачем тебе?

– Да… – Он, морща лоб, потупился в пол. – Симпатичная она.

– О, тогда ты опоздал.

– Как опоздал?

– Придется отбивать у Тедди.

– Когда же рыжий успел? Он ведь… Ах ты ж! – Пак в сердцах стукнул по спинке сиденья. – Он что, ее склеил, когда я на ракетоносце зависал?

– Не он, а она его.

– Ну все, тогда мне точно не светит. – Пак подтолкнул меня в плечо локтем. – А с Бридж у тебя как?

– Хочешь отбить?

– Не, просто спросил.

– Увижусь, узнаю.

– А…

Я резко нажал на тормоз, и сапер чуть не вылетел между сиденьями в лобовое стекло.