Лицо врага: Окно первое (СИ)

Если этот человек действительно по-настоящему противостоит тайной службе, не важно, кто он там, то при нём не стоит даже намекать, что я как-то связана с Неяндром Хороговым. Он абсолютно точно знает, кто это такой и где он работал (а может даже и что он сделал), и абсолютно точно не поверит, что я на их стороне и отчима терпеть не могу, если не бросаться громкими словами типа «ненавижу». Нельзя допускать вообще никаких упоминаний отчима. Надо бы ещё Веру с Яней, конечно, попросить молчать, но Вера, наверное, и так понимает, а Яня… не знаю, вряд ли она будет говорить об этом, я ведь этого не терплю, но всё же. Наверное, стоит попросить её, но не сейчас, а вечером. Просто на всякий случай.

— А куда вы плывёте? — поинтересовался Юлий Сердвеевич.

— А куда вы бежали? — ответила Вера вопросом на вопрос.

— Скорее уж, плыли, — фыркнула я.

— Скорее уж, плюхались, — не согласилась Вера.

Он ничуть не смутился.

— Тут уж скорее стоит спросить не куда, а от кого.

— Нет, — ответила Вера, — от кого — это понятно. А вот куда — большой вопрос.

— Или в Беловейск, или в Стольгород, пока не знаю. А вот на мой вопрос вы так и не ответили.

— У нас сложная и дурацкая история, — осторожно призналась я.

Вера снова недовольно на меня посмотрела и мысленно кинула ему тоже кусок воспоминаний, насколько я поняла, сильно урезанный. Ну да, не надо ему знать наши позиции (особенно мою, особенно в начале), и всякие не относящиеся к делу глупости. У него явно и своих хватает. А ещё в этих воспоминаниях не было ничего про Яню, но, с другой стороны, она же ко всей этой истории напрямую не относилась.

А Юлий Сердвеевич после этого задумался надолго.

И спросил потом:

— А это точно Теан Беловейский?

— Откуда мы знаем? — фыркнула Вера. — Мы вообще к вашей компании отношения не имеем.

…Внезапно. Но, может, она хоть что-нибудь передумала?

— Нет, ну это вроде Теан, но Теан действительно мог попасть в такую неприятную историю и поехать в Беловейск по этому пути, но он какой-то очень странный. Сам на себя не похож.

— Вот, Вер, я говорила, что он какой-то странный, — непонятно чему обрадовалась я.

— Ты говорила это примерно про всё, — хмуро отозвалась она. — А что именно в нём не так?

— Он какой-то слишком… ну, не знаю, могу сказать, что слишком наглый, могу — что слишком смелый, но это в любом случае прозвучит странно. Но он бы никогда не полез ни к какому взрывнику, и да, его обычно ни за кого другого не принимают, мне даже сложно это представить. И, кстати, да, у него взгляд странный. Тоже как будто не его. А про знания по некромантии я вообще молчу. Он в жизни ничего такого не знал, по-моему. Это скорее Тиоссанири у нас такое выдать может.

— Он на целителя вообще не похож, — сказала Яня. — А можно поподробнее о том, что с ним там случилось? То есть, он вроде рассказал всё Хеле и Вере, но с чего это началось?

С каких-то там заговорщиков, разве нет? Хотя, конечно, история эта от него и правда звучала странно.

— Ну, он и правда должен был переправить на острова нескольких человек, заменив их для повешения подконтрольными неразумными метаморфами, ну, то есть не он, а Тиоссанири, они часто вместе что-то делают… И вообще, на самом деле Теан в этом во всём очень мало участвовал, он ничего делать не хотел, только сыворотку эту судье должен был подлить зачем-то… это тоже была идея Тиоссанири, по-моему. Я об этом всём знаю только на стадии планов, я потом долго бегал от тайной службы, потом они меня поймали, потом я снова долго бегал… в общем, на стадии планов это действительно было так. Но ума не приложу, где они могли проколоться. Ну, положим, Тиоссанири известен своей бесшабашностью, он мог царю что-то лишнее ляпнуть. Думаю, хотел и даже ляпнул…

— Не очень умная идея, — прокомментировала Вера.

— Не без этого. Но не настолько же! Но на самом деле проблемы у нас начались гораздо раньше. На Теана и в тёмных переулках нападали, и отравить пытались, и проклинали, и амулеты, душу выпивающие, подкладывали, и всё такое. И на самом деле я не знаю, с чего это началось, потому что до этого он ничего такого не делал. Как будто просто не понравился кому-то, честное слово.

Он замолчал. А я обратила внимание на Яню — она снова лежала как будто без сознания, а в её блокноте что-то магически писалось. Эх, вот бы это видение про Теана, а? Или хотя бы про Юлия Сердвеевича. Или про всю эту компанию. Хотя, конечно, о тайной службе тоже было бы неплохо…

— Вы довольно многим не нравитесь, вообще-то, — сказала Вера.

— Я в курсе. Но обычно те, кому мы не нравимся, не пытаются нас вот так грубо убить или что-то подобное. Тайная служба вообще не так действует, особенно с архимагистрами Высшего Совета. Обычно действует… как со взрывником, вот. То есть, если это какая-нибудь серьёзная работа, а на простое задержание лишь бы задержать, то это так. Ну и ещё если тайный советник лично что-то делает или контролирует, это уж совсем тонкая работа… очень тонкая. Да у них в верхушке вообще у всех такой почерк. Разве что если царь лично за Теана взялся… не знаю.

— Ну, может, он просто не понравился царю?