Она приводит его в комнатушку для скатертей, впивается губами в его рот, помогает расстегнуть брюки, а сама, конечно, без трусиков, наготове. Шишкин плохо соображает, увы! Ему хочется туда и сразу, что он и делает. Морок.
В это время открывается дверь, и ярко выстреливает вспышка мобильного. Пока то до сё, брюки застегивает, фотограф исчезает. Даже не понятно, мужик это был или баба.
ГЛАВА 1.
Сергей. СфинксХмель, как перепуганный воробей на проводе, слетает в одно мгновенье. Слетает, но поздно. Марины в комнатушке уже нет. Не бегать же за ней по ресторану. Сучка. Разберусь с ней завтра. Сейчас домой!
Выхожу, быстро иду к лестнице и спускаюсь вниз.
Я собирался оставить машину до завтра и прислать за ней водителя из офиса, но обстоятельства поменялись.
Щёлкаю ключом, открываю водительскую дверь и сажусь за руль. Стрёмно, но надо быстро домой. Надо опередить. Может, позвонить? Извиниться и рассказать Шурке всё, как есть? Идиот! Нельзя этого делать. Свадьба через семнадцать дней. Свадьба с Шурой, которую столько добивался! Которую люблю и с которой мечтаю жить.
Что это было сейчас? Что за наглая тварь эта Марина! Вспомнил! Её зовут Марина. Это была хамская провокация перед свадьбой. И я вляпался. Слабак! Охренел от нового контракта, сиганул в стратосферу на сладком сиропчике самодовольства, а шарик прокололся. Короткий сучий выстрел из почти игрушечного пистолета. Получай, Шишкин, пирожок с гвоздями!
Выезжаю на шоссе, до дома остаётся минут двадцать, дорога почти пустая. Странно, но факт. Как я мог?! На хрена?!
Звоню. Не отвечает.
Опять звоню. Шура, возьми телефон! Шурочка, давай, ну, пожалуйста!
Светофор! Блииииин…
Не сильно, но прямо по курсу, точно в зад белому китайцу. Хрясь! Не-е-е-т!
Деваться некуда. ДТП. Бью от досады правым кулаком в левую ладонь. Со всей силы. Открываю дверь.
Из китайца выходит высокая блондинка, лет двадцати пяти, но за возраст я не ручаюсь, вещь в себе.
– Девушка, здравствуйте! Умоляю, не вызывайте полицию. Я вам всё возмещу. Я очень спешу.
– Здравствуйте! Дайте хотя бы посмотрю, что там, – кивает в сторону багажника.
– Я – Сергей Шишкин. Вот моя визитка. Я вас очень прошу, девушка, мне надо домой, срочно любой ценой.
– Лариса, – улыбается девушка, – и тоже достаёт из сумочки, которая висит у неё через плечо, свою визитку, – держите! Деньги можно отправить по номеру телефона сразу, тогда я не буду вызывать полицию. И у меня нет Каско.
– Сейчас, Лариса, – копаюсь в телефоне, – ловите! Посылаю ей достаточно денег, чтобы она не думала о ремонте, – вы меня несказанно выручили. Очень вам благодарен.
– Да я тоже спешу, и мне совершенно не хочется ждать и возиться с их рулетками и протоколами, – смотрит в телефон и видит, что деньги поступили, – ну, я поехала. Всего доброго, Сергей! – она поворачивается, открывает дверь своей машины и садится внутрь.
Я успеваю только ей помахать рукой. Ничего себе, хирурги пошли. Красотка. Наверное, недавно закончила институт. Едет куда-то ночью.
Повезло, что попал на такую сговорчивую и понимающую девушку. Менты бы меня сейчас распластали по полной с алкоголем в крови.
Левая фара разбита, а правая нет. Быстрее домой. Паркуюсь кое-как, вылетаю из машины и бегом в подъезд.
Лифт, пятый этаж, двенадцать шагов до двери, звоню.
Не открывает. Два часа ночи. Спит?
Звоню опять. Нет. Достаю ключи, открываю сам, захожу.
– Шура!
Скидываю ботинки босиком бегу в спальню, – её нет! Кровать пустая.
– Шура!
Проверяю всю квартиру, ношусь из угла в угол.
На кухонном столе стоит пивная кружка, наполненная водой. В кружке, то есть в воде, «плавает» её телефон. Рядом лист бумаги А4, на котором распечатанный на принтере цветной снимок меня и этой суки Марины в позе, не вызывающей ни малейшего сомнения. Как только получился такой чёткий и ясный кадр?! Под снимком читаю подпись: «
Меня пробивает холодный пот.
Она готовилась, эта тварь Марина. Она отомстила Шуре за что-то. За что? За меня?
Я уже знаю, что никакой свадьбы не будет. Если честно, я хотел её даже больше, чем Шура. Я мечтал о нормальной семье и детях, а Шура просто не сопротивлялась. Я ей не изменял. Что на меня сегодня нашло, объяснить не могу. И никогда не смогу. Как будто это был не я. Но это был я. Я, придурок!
Я не буду её искать, звонить знакомым и спрашивать, где она. Это бессмысленно. Она либо вернётся сама, либо не вернётся вообще. Она дала мне понять, что ушла, а не пропала.
Представляю, что она почувствовала, бедная девочка, когда получила это послание. Ужас! Мне так жаль – её, себя, наше разбитое счастье, и я совершенно не готов принять, что судьба моя, скорее всего, изменится, то есть уже изменилась.
Иду в спальню, срываю с себя одежду и валюсь на кровать. Мне так хреново, что ни на что другое я больше не способен.