Лицом к лицу с Америкой

— Давайте лучше говорить о том, — призывает он, — что должно объединять нас, и не выпячивать того, что могло бы нас разъединять, Давайте мирно соревноваться, и пусть народы рассудят, какая система лучше, какая из них открывает больший простор для развития производительных сил, какая лучше обеспечивает благополучие человека. Мы должны уважать выбор народов, должны уважать их право жить так, как они хотят, должны строить межгосударственные отношения на основе признания равного права существования различных социальных систем. Мы должны обеспечить мирное сосуществование и тем самым укрепить мир во всем мире.

— Говорю вам совершенно искренне: мы хотим жить с вами в дружбе и мире.

Без преувеличения можно сказать, что эти мудрые слова прозвучали как гимн разуму, торжеству здравого смысла. Им долго и горячо аплодировали все те, кто был в этот памятный день в сияющем огнями зале гостиницы «Коммодор». С ними соглашались — не могли не согласиться! — миллионы американцев, все те, кто любят мир, жизнь, улыбку ребенка.

Искренний тон выступления Н. С. Хрущева, его ясная и образная речь, лишенная каких-либо дипломатических вывертов, умение прямо и смело ставить вопросы, живое чувство юмора вызвали восхищение американцев, высоко ценящих в человеке неукротимую энергию, прямоту и находчивость. Мы слышали, как участники приема у мэра Нью-Йорка называли Никиту Сергеевича «величайшим пропагандистом дружбы между СССР и США» и выражали надежду, что этот «бизнес» может принести «солидные дивиденды» всем странам.

Нью-йоркская печать, комментируя речь Н. С. Хрущева на завтраке у мэра города, сокрушенно признавала, что предпринятые Вагнером и Лоджем попытки «скрестить шпаги» с главой Советского правительства не принесли им лавров. Известная обозревательница Дорис Флисон предалась на следующий день в газете «Нью-Йорк пост» меланхолическим размышлениям о том, что Н. С. Хрущев со свойственной ему «динамической силой господствует на американской сцене» и что нет в Соединенных Штатах такой «политической фигуры, которая смогла бы эффективно противостоять ему».

Кажется, яснее не скажешь! И тем не менее посрамленные, но не разоружившиеся сторонники курса «переспорить Хрущева или умереть» не отказались от своих козней и интриг. Они искали нового повода вновь «показать флаг», действуя по пословице: «У кого желчь во рту, тому все горько».

«Бедные родственники» Америки

Вскоре после завтрака в гостинице «Коммодор», устроенного мэром Нью-Йорка в честь главы Советского правительства, Никита Сергеевич Хрущев имел другую примечательную встречу с группой крупнейших финансовых магнатов США.

Случилось это на приеме, который устроил в честь высокого советского гостя Аверелл Гарриман. Г-н Гарриман во время войны был послом США в Москве, он посетил нашу страну еще раз несколько месяцев назад, и поэтому, естественно, к встрече Никиты Сергеевича Хрущева с Гарриманом на американской земле отнеслись с повышенным интересом. Как считала американская печать, для Председателя Совета Министров СССР будет «поучительным разговор с американцем, который кое-что смыслит в русской истории и русских делах».

Кое-кто в США возлагал на эту встречу особенно большие надежды еще и потому, что американскую сторону в ней представляли самые блистательные имена из банковского и промышленного мира. В числе собеседников и оппонентов Никиты Сергеевича были такие тузы Уолл-стрита, как Джон Рокфеллер, один из властелинов «нефтяной империи Рокфеллеров», У. Роджерс Герод, президент крупнейшей электротехнической корпорации «Дженерал электрик», Джон Макклой, руководитель одного из самых могущественных банков страны, Фрэнк Пейс, бывший военный министр, а ныне глава крупнейшего в стране концерна по производству оружия «Дженерал дайнэмикс корпорейшн», генерал Дэвид Сарнов, председатель правления «Рэйдио корпорейшн оф Америка», специалист в области «психологической войны», банкир Герберт Лимэн и другие светила американского капитализма.

Уж кто-кто, рассуждали некоторые органы американской печати, а эти люди, представляющие «60 семейств»

Америки, не только сумеют постоять за себя, но и заставят «первого коммуниста в мире согнуть колени». Авторы таких скоропалительных суждений, видимо, исходили из того, что в условиях американской действительности никто не в праве перечить воле магнатов Уолл-стрита. Их политическое «кредо» превосходно сформулировал американский банкир и мультимиллионер Фредерик Т. Мартин, который в порыве откровенности заявил:

«Мы не ревнители общественной пользы. Мы — богачи. Америка принадлежит нам… Мы готовы пустить в дело все наши огромные возможности, наше влияние, наши деньги, наши политические связи, наших продажных сенаторов, наших голодных конгрессменов, наших демагогов против любой законодательной акции, любой политической платформы, любой кандидатуры в президенты, которая угрожает незыблемости нашего государства».