Госпиталь.Всё в белом.Стены пахнут сыроватым мелом,Запеленав нас туго в одеялаИ подтрунив над тем, как мы малы,Нагнувшись, воду по полу гонялаСестра.А мы глядели на полы,И нам в глаза влетала синева…Вода, полы,Кружилась голова,Слова кружились:— Друг, какое нынче?Суббота?— Вот не вижу двадцатьдней…—Пол голубой в воде, а воздух дымчат.— Послушай, друг…—И все о ней, о ней.Несли обед. И с ложки всехкормили,А я уже сидел спиной к стене.И капли щей на одеяле стыли.Завидует танкист ослепший мнеИ говорит про то, как двадцатьднейНе видит.И о ней, о ней, о ней…— А вот сестра,ты письмапродиктуй ей!— Она не сможет, друг,тут сложность есть.— Какая сложность? Ты о нейне думай…— Вот ты бы взялся!— Я?— Ведь руки есть?!— Я не смогу!— Ты сможешь!— Слов не знаю!— Я дам слова!— Я не любил…— Люби!Я научу тебя, припоминая…Я взял перо.А он сказал:— «Родная!»—Я записал. Он:— «Думай, что убит…»—«Живу», — я написал. Он:— «Ждать не надо…»—А я, у правды всей на поводу,Водил пером: «Дождись,моя награда…»Он:— «Не вернусь…»—А я: «Приду! Приду!»Шли письма от нее. Он пели плакал.Письмо держал у просветленныхглаз.Теперь меня просила вся палата:— Пиши! —Их мог обидеть мойотказ.— Пиши!— Но ты же сам сумеешь,левой!— Пиши!— Но ты же видишь сам?!— Пиши!..Всё в белом.Стены пахнут сыроватым мелом.Где это все? Ни звука. Ни души.Друзья, где вы?..Светает у причала.Вот мой сосед дежурит у руля.Все в памяти переберу сначала.Друзей моих ведет ко мне земля.Один мотор заводит на заставе,Другой с утра пускает жернова.А я?А я молчать уже не вправе.Порученные мне горят слова.— Пиши! — диктуют мне они.СквознаяЛетит строка.— Пиши о нас!Труби!..— Я не смогу!— Ты сможешь!— Слов не знаю…— Я дам слова!Ты только жизньлюби!
МИХАИЛ ЛЬВОВ
ВРЕМЯ
Мы бронзой покрываемся в походе,Над нами солнце всходит каждыйденьИ каждый день на западе заходит,И мир цветной повторно ввергнутв тень.Еще штыками обернутся песни.Еще придут и отшумят бои.Придет домой седеющий ровесник.Придут не все ровесники мои.Оставшимся — счастливооставаться.Но с этим миром в утреннем дымуДоговорились мы не расставаться —И мы вернемся бронзою к нему.У вас сады. У вас цветенье лета.И юноши по мрамору идутСквозь волны круглосуточногосвета,И холодно быть памятником тут…Когда ты выйдешь с лекцийна закате,О наших размышляя временах,Навек ушедших в толщухрестоматий,О наших запыленных именах —Почувствуй нас взволнованней,чем лектор:Ведь и от вас мы отвели беду,Товарищ мой, бредущийпо проспектуВ трехтысячном немыслимом году.