Лю Яо: Возрождение клана Фуяо

В свете жемчужины Чэн Цянь увидел, что наткнулся на человеческие кости. Но даже с таким уровнем самосовершенствования и силой божественного сознания они не смогли распознать их. Кости больше напоминал ледяную скульптуру. Они накрепко слились с окружающими стенами, будто находились здесь уже очень много лет.

Чэн Цянь присел на корточки и хотел было протянуть руку, но Янь Чжэнмин хлопнул его по плечу, вручив вместо этого платок.

Чэн Цянь промолчал.

Он беспомощно принял платок и подумал, что в рукавах его старшего брата наверняка таилось великое множество вещей, которыми ему не жаль было разбрасываться. 

— Это человеческие кости? — осведомился Янь Чжэнмин.

— Должно быть, — в душе Чэн Цяня поселилось зловещее предчувствие, его сердце забилось быстрее. Но юноша тут же взял себя в руки и прошептал. — Этот человек здесь уже очень давно. Он попросту замерз.

Янь Чжэнмин подошел поближе и увидел, что рядом со скелетом лежал короткий нож. Он тут же попросил Чэн Цяня выломать нож из глыбы льда. Очистив рукоять от снега, юноша рассмотрел на ней знакомый знак.

— Это «кошмарные путники», — сказал Чэн Цянь. — Я видел множество таких знаков, когда был в Чжаояне.

Дальше лежало еще несколько таких же скелетов. На костях не было ни следа смертельных повреждений. Они лежали на земле, как снесенные ветром бамбуковые шесты.

Это было очень странно.

Струны в сердце Чэн Цяня натянулись до предела.

— Странно, — тихо проговорил Янь Чжэнмин, — ты говорил, что эти темные заклинатели обитают на Южных окраинах. Для чего они проделали весь этот путь? Чтобы умереть?

— Хватит болтать. Будь осторожен.

Едва он успел произнести слово «осторожен», как из темного безмолвия тайного царства донесся резкий звук. Казалось, что в барабанные перепонки вонзился острый нож. Чэн Цянь слышал лишь тихое жужжание, будто его с силой ударили в висок, и три его души4 мигом рассеялись.

4 三魂七魄 (sānhúnqīpò) — три души и семь чувств.

Перед глазами все плыло, мир безостановочно кружился. Прежде, чем Чэн Цянь успел хоть как-то среагировать, поднялся сильный ветер.

Янь Чжэнмин тут же оттолкнул его в сторону, быстро развернулся и загородил юношу спиной.

— Старший брат, ты...

Янь Чжэнмин судорожно вздохнул, но Чэн Цянь понятия не имел, куда его ранило.

— Все в порядке. Рожденное таковым всегда лучше созданного. Мы почти у цели. Вперед!

Они оба оказались в замешательстве. Чэн Цянь был сам не свой. Его взгляд затуманился. Юноша инстинктивно оперся о стену и лишь прикоснувшись к холодной поверхности осознал, что что-то было не так. С трудом подняв глаза на жемчужину в ладони Янь Чжэнмина, он увидел перед собой мертвенно бледное человеческое лицо.

Чэн Цянь лишился дара речи.

Он едва сдержался, чтобы не ударить это лицо.

Янь Чжэнмин подбросил жемчужину в воздух и попытался добавить ей силы, но та внезапно издала громкий треск. Не выдержав мощи изначального духа заклинателя меча, она взорвалась, превратившись в облако лепестков. 

Пещера, в которой они находились, тут же озарилась светом. Кроме костей в ней были еще и «люди». Множество людей, все разного пола, возраста и роста. Мужчины, женщины, старики и молодые. Они стояли в темноте, бледные и безжизненные, замершие в воздухе, словно толпа повешенных призраков!

Даже несмотря на то, каким отчаянным человеком был Чэн Цянь, при виде этой картины он не мог ни отвернуться, ни вздохнуть. Очень скоро он почувствовал, что ему становится плохо. Лишь когда сияние взорвавшейся жемчужины померкло, он прошептал: 

— Призрачные тени... 

Здесь было очень холодно. Казалось, это место могло заморозить не только тело, но и душу и даже изначальный дух. 

— Когда-то здесь стояла Поглощающая души лампа. Однажды поднялся ветер, и все вырвавшиеся из нее призраки замерзли. Это случилось прежде, чем они сумели сбежать... Но где сама лампа? — с трудом произнес Чэн Цянь.

Полностью оправдывая имидж местного богача, Янь Чжэнмин ненадолго отпустил Чэн Цяня, а затем достал из рукава еще одну жемчужину и вновь осветил пещеру. 

— Ну и ну.

В дальнем углу пещеры лежали еще одни непогребенные кости. Осторожно смахнув с них снег, юноши увидели меж ребер скелета ярко-красное перо. Среди мрака и льда оно слишком бросалось в глаза. 

— Как думаешь, это Тан Чжэнь? — спросил Янь Чжэнмин.

Это действительно Тан Чжэнь?

Заклинатель, не успевший сформировать свой изначальный дух, отправился к морю Бэймин, чтобы отыскать в нем тайное царство горы Дасюэшань. Однако, по какой-то неведомой причине, он оказался здесь вместе с группой темных заклинателей, или попросту нашел проход, который они оставили. Но едва ступив в пещеру, он столкнулся с Поглощающей души лампой. Не сумев увернуться от яростного ветра, он встретил здесь свою смерть и, едва его душа покинула тело, как она тут же угодила в лампу. 

Но сто лет назад, когда Хань Юань встретил его на берегу Восточного моря, разве у Тан Чжэня не было изначального духа?