Люби и властвуй, или С мужчинами не расслабляйтесь!

Наташкина нижняя губа затряслась, и она вновь постучала водителя по плечу:

– Мужчина, вы что, глухой?! Сделайте музыку тише, а то прямо по ушам бьет. Оглохнуть же можно!

Растерявшийся дядька тут же выключил музыку и вновь покосился в зеркало заднего обозрения на перевязанную Наташкину голову, протянув:

– Вы ж сами сказали.

– Что я сказала?

– Музыку сделать громче… – еще больше растерялся водитель.

– Мало ли чего я говорила?!

– И еще сказали, мол, потолковать вам нужно со своей подругой…

– Не о чем нам с ней толковать!

– Ну как знаете…

Всю дорогу до дачи мы ехали молча. Как только подъехали к моему дому, Наталья достала из сумочки деньги, рассчиталась с водителем и толкнула меня в бок:

– Просыпайся. Приехали.

Открыв глаза, я увидела, что уже рассвело, и, не раздумывая, вышла из машины. Взяв Наталью за руку, я пошла с ней к дому и заговорила виноватым голосом:

– Наташка, ты прости меня! У меня просто нервы сдают. Ну не злись! Ты же видишь, в каком я состоянии…

– Ничего страшного. Я уже привыкла, – холодно ответила Ната, не поворачивая головы в мою сторону.

– Наташка, ну хватит дуться!

– Я уже не в том возрасте, чтобы дуться.

– Я так не могу.

– Как?

– У меня и так крайне паршивое состояние, а еще ты масла в огонь подливаешь. Я сейчас просто закиплю. Ну скажи, что мир!

– Хорошо, мир, – нехотя согласилась моя подруга и выдавила из себя улыбку.

– Тогда по рукам.

– По рукам.

Открыв дверь в дом, я прошла на ватных ногах внутрь. И тут, увидев капли крови на половицах, закрыла глаза от боли и ужаса.

– Светлана, ты что? – немедленно почувствовала мое состояние Наташка.

– Что-то нехорошо мне. Как вспомню, что здесь произошло…

– А ты не вспоминай. Сейчас не до этого. Нам нельзя терять ни минуты. Где лопаты?

– В сарае.

– Вот и пошли в сарай. Зачем мы сюда приперлись?

Открыв дверь моего уже почти заваленного набок сарая, Наташка встала у стенки, устало наблюдая за тем, как я ищу лопату.

– У тебя здесь даже к стенке страшно прислониться, того и гляди упадешь вместе с сараем! Сразу чувствуется, что мужской руки в этом доме давно не было.

– Да откуда ей взяться?

– Ничего. Скоро будет у тебя не только мужская рука, но и настоящий мужик с двумя ногами, двумя руками и одной головой. В наше время это просто умопомрачительная роскошь, но ты ее себе все же позволишь, – принялась за старое моя подруга. – Да и сарай тебе, по большому счету, не нужен будет. Зачем тебе этот заваленный сарай, если скоро ты будешь хозяйкой шикарного дома на Рублевке? А сарай – это так… Когда по нищете соскучишься, можешь всегда приехать на эту свою дачу. Посидеть, вспомнить старые времена с ностальгической улыбкой на устах…

– Наташка, у меня всего одна лопата, – перебила я ее виноватым голосом.

– Что, больше нет?

– Нет.

– Бери хоть одну. Будем копать по очереди.

Взяв старенькую лопату, я позвала мечтательную Наташку следом за собой и вышла из сарая. Выйдя за территорию дома, мы лихо пошли по тропинке в сторону леса. В отличие от совершенно спокойной Наташки я постоянно оглядывалась по сторонам, словно боялась, что кто-то чужой отслеживает наше передвижение и тщательно наблюдает за всеми нашими действиями.

– Ты что головой по сторонам крутишь? – не могла не заметить моих телодвижений подруга.

– У меня такое ощущение, что кто-то наблюдает за нами со стороны.

– Еще скажи – сверлит взглядом спину.

– Может, и так.

– Это у тебя галлюцинации на почве невроза.

– Возможно.

Как только мы вошли в лес, Наталья взяла у меня лопату и посмотрела куда-то вглубь.

– Ты хоть приблизительно то место помнишь?

– Нет, – замотала я головой.

– Что, вообще ничего не помнишь?

– Ничего.

– Странно.

– Наташка, но ведь ночь была. Темнота. Откуда и что я могу помнить?

– Но хоть какие-то детали должны всплыть у тебя в памяти.

– Ничего не всплывает… – В моем голосе послышались нотки, полные отчаяния, переплетающиеся с безысходностью. – Я помню, что, когда я в него выстрелила, он где-то у сосны упал.

– У сосны – это уже что-то, – не падала духом Наташка.

– Тут сосен – целый лес.

– А ты хоть далеко вглубь его загнала или нет?

– Наташа, я даже не помню.

– Как это «я не помню»?

– Я в таком состоянии была…

– Хорошо. Тогда прочешем весь лес.

– Весь не стоит. Давай хотя бы частично.

Я не знаю, сколько времени мы бродили по лесу, осматривали каждую сосну и носили по очереди тяжелую лопату, но, по-моему, это было очень долго. И наконец, догадавшись поглядеть на часы, я сообщила, что наши поиски продолжаются уже не один час.

– Наташа, если я сейчас под какой-нибудь сосной упаду, ты меня похоронишь? – крайне уставшим голосом спросила я свою подругу.

– Ты что несешь?

– Что слышишь. Зря мы сюда поехали. Я не помню то место, где я убила Влада, а весь лес нам и за три дня не обойти. Сами заблудимся, и все.

– Что ты предлагаешь?

– Я предлагаю оставить эту затею.

– Какую?

– Предлагаю прекратить поиски Влада.

– Ты хочешь сесть в тюрьму?

– Я уже не знаю.

– Вот если не знаешь, то давай соберись с последними силами и продолжай искать труп Влада.