Люби меня до смерти

– Может быть, почувствовал западню. У насильников шестое чувство на служителей порядка. Увы, иногда и мы совершаем промашку. Однако у нас доля успешных операций гораздо выше, чем у большинства других организаций, занимающихся подобными делами.

– Прентер поверил мне.

– Может быть, он вычислил Коди… От Лоренцо за милю несет полицией.

– Но Коди проделывал это уже дюжину раз! Он знает, как действовать. И если б извращенец вычислил его или меня, он связался бы с Таней, чтобы позлорадствовать, посмеяться или поугрожать. Он бы не молчал. Это на него не похоже – он на суде-то не мог держать рот на замке.

– Люси, твой диплом психолога вовсе не делает тебя психиатром-криминалистом, – ответила Фрэн. Кинкейд моргнула, удивленная словами Фрэн, но та мгновенно осеклась: – Прости, не хотела тебя обидеть. Ты знаешь, что я считаю твою программу отслеживания преступников лучшей из всех, что мне доводилось видеть. Уверена, она очень поможет полиции. Просто… не думаю, что должна объяснять тебе разницу между общением в Интернете, где можно сто раз подумать, прежде чем написать ответ, и разговором лицом к лицу. Подобные люди отлично умеют скрывать свое истинную физиономию. А потому ты права – может быть, Прентер действительно не преминул бы посмеяться над тобой, если б распознал в Коди полицейского. А может, ты ошибаешься, и он хочет исчезнуть и не собирается снова попадать за решетку… Скорее всего, твой виртуальный знакомый струсил. Так или иначе, он не пришел.

– Ты права. Наверное, мне стоит самой выйти с ним на связь…

– Не думаю, что это мудро. Если он заподозрит в тебе полицейскую или узнает, что ты сотрудничаешь с полицией, то может перейти черту.

– Но Прентер не знает, кто я такая.

– Верно, но на следующей организованной им встрече он может напасть на наших добровольных полицейских. Если мужчина свяжется с тобой, действуй. Но не инициируй контакт сама, хорошо?

Люси нехотя согласилась. Ей не нравилось действовать пассивно, лишь реагируя на происходящие вокруг события.

– Впрочем, есть и хорошие новости. Помнишь, пару месяцев назад ты работала над делом семилетней девочки. Отец снимал с ней порно и выкладывал его в Интернет.

– В Атланте? Как я могу забыть?

– Он во всем признался вчера, когда ему предъявили дополнительные доказательства, обнаруженные ФБР на ее компьютере, плюс результаты медицинского освидетельствования девчушки. Его посадили на восемнадцать лет.

– Отлично! А мать нашли?

– Нет, к сожалению. Многие годы она сидела на игле – может, мертва, а может, уже настолько опустилась, что и имени своего не помнит. Зато нашли бабушку по материнской линии, и та с радостью согласилась взять опекунство над девочкой.

Ребенок нуждается в длительном лечении у психолога, а главное, в искренней любви. Люси была уверена, что любовь, помощь и сильная воля помогут малышке выжить и построить нормальную, счастливую жизнь.

Но можно ли считать хоть одну жертву сексуального насилия полностью нормальной? Жертвы никогда не забывают совершенные над ними надругательства. Однако могут научиться жить с этим, мириться с болью и ужасными воспоминаниями. Будет нелегко, но как иначе обрести гармонию в будущем?

Фрэн обняла Люси:

– Надо уметь праздновать свои победы. Если Прентер выйдет на связь, дай мне знать. А так, увидимся завтра, о’кей? Отправляйся домой и отдохни.

– Так и сделаю. Спасибо.

Люси подняла свою сумочку, выглянула из окна и заметила, что солнце уже село и морозный ветер гоняет снежинки по улице. Она настолько устала после почти бессонной ночи, что решила поймать такси.

* * *

Чертова сука ловит такси.

Я вижу, как Люси открывает заднюю дверь машины, как осматривается, глядит прямо на меня, но не видит – я сижу в закусочной, где она ела пару часов назад.

Ее неведение одновременно и раздражает, и завораживает. Я охвачен странным возбуждением. Ненавижу, когда меня не замечают, но она просто пока не знает обо мне.

Я знаю Люси Кинкейд. Знаю, где она живет, работает, покупает свой утренний кофе; мне известно, где живет ее брат и где она бегает в парке.

Женщина садится в такси и уезжает. Куда она направляется? Домой? На ужин? Я пока не в курсе.

Ее семья напрягает меня. Брат – частный детектив. Невестка – агент ФБР. Вот почему я осторожен – нельзя позволить себе допустить ошибку.