Люби меня, я бегу от тебя

Я прикусываю губу. Не стоит ли мне уступить, хотя бы раз в жизни? Он сделал это, чтобы меня порадовать. Потому что я очень хотела это платье и потому что он считает, что я в нем прекрасна.

Прекрасна.

Я смакую это слово на своих губах. Именно такой я себя ощущаю, когда он на меня смотрит.

Я достаю платье из упаковки и с трепетом его надеваю. А затем делаю фото и отправляю его Джейсону.

Я: Спасибо (P. S. Никогда больше так не делай).

Джейсон: Я не самоубийца (P. S. Угадай, чем я сейчас занимаюсь. Подсказка: эта фотография очень помогает).

Я: Ты такой мерзкий.

ДЖЕЙСОН

Я умираю.

Я это чувствую, я это знаю. Мама всегда говорила, что я постоянно драматизирую, когда болею, но это ложь. Вот почему я злюсь, когда она звонит мне во время моего телефонного разговора с нотариусом по поводу изменений в завещании.

– Как ты себя чувствуешь, лучше? Я попросила Джейд навестить тебя на неделе.

Я стону, слабым взглядом окидывая место преступления. Я валяюсь на кровати в окружении салфеток и лекарств. Не понимаю, как я вообще до сих пор жив.

Одно я знаю точно: если ко мне приедет моя сестра-ведьма, то останусь я таковым явно недолго.

– Джейд не нужно приходить. Мне не пять лет, я и сам прекрасно справляюсь.

Это неправда. Ночью я звонил Итану и умолял его приехать ко мне со словами, что я слишком молод, чтобы умирать. Этот ублюдок бросил трубку. Меня избегает даже Лоан, потому что, по его словам, когда я болею, я просто безнадежен.

Поэтому я решил вычеркнуть этих неблагодарных мерзавцев из своего завещания. Это не просто простуда. Вот уже три дня я хожу с гребаным гриппом, причем худшим из возможных. И до сих пор за меня волновалась только моя мама. К несчастью, они с отцом сейчас застряли в Амстердаме. Я умру молодым и одиноким.

– Ну… как скажешь. Держи меня в курсе, ладно? Если температура поднимется выше сорока градусов, я вылечу первым же самолетом.

– Да-да. Целую.

Я отключаюсь, дрожа под своим одеялом; в комнате темно. Уже больше двадцати четырех часов я ничего не ел по той простой причине, что почти все время сплю. И еще потому, что у меня нет сил добраться до кухни.

Я даже не пускаю в свою комнату котят, опасаясь, что они могут что-нибудь подхватить. Думаю, для них иметь в своем распоряжении целый дом – все равно что провести неделю в Европа-Парке.

Я включаю телевизор и открываю «Нетфликс». В самом начале болезни я решил вновь устроить себе марафон «Бруклин 9–9». Моя сестра Джули часто говорит, что Джейк Перальта – мое альтер эго.

Внезапно кто-то звонит во входную дверь. Я ругаюсь себе под нос, закрывая глаза. Если Джейд войдет внутрь и подумает, что я умер, она вернется домой? Надеюсь, что да.

– Алло? Ты уже помер или я как раз вовремя?

Я замираю, слыша доносящийся из гостиной голос. Я открываю глаза ровно в тот момент, когда силуэт Зои прислоняется к дверной раме. Внезапно я захожусь в просто бесконечном кашле. Как стыдно.

– Вау… – выдает она, осматривая меня. – Хреново выглядишь.

– Спасибо.

– Кстати, хранить ключи под ковриком – так себе тайник.

Я откидываюсь на спину. Мне до смерти холодно.

– Что ты здесь забыла? Я заразный.

Она безразлично пожимает плечами и, поставив на кровать сумку, садится рядом со мной.

– Я волновалась: ты больше не лайкал мои фотки в инстаграме, – шутит она, и я улыбаюсь. – Держи, я тебе кое-что принесла.

Она достает из сумки два контейнера и огромный термос. Я спрашиваю, что это.

– Луковый суп, куриный суп и чай с лимоном и медом. Когда я была ребенком, мне их готовила мама. Полезно для организма.

Я изумленно смотрю на нее, но она больше не обращает на меня внимания. Она встает и объявляет, что оставит все это на кухне. Я, мягко говоря, даже не думал, что Зои будет за меня волноваться. И уж тем более, что она приготовит мне суп.

Я прочищаю горло, проводя рукой по волосам. Поверить не могу, что она пришла.

– Ты голоден? – кричит она с кухни.

Меня тошнит от одной мысли о еде, но я все равно отвечаю «да», чтобы ее не расстраивать. Я слышу, как по ту сторону стены звякает микроволновка. Через несколько минут она возвращается с подносом в руках, на котором я замечаю миску с горячим и ложку.

– Я покормила котов. Они умоляюще смотрели на меня своими большими милыми глазками.

– Тебя обманули…

Она обходит кровать и садится рядом со мной. Я замечаю, что она разулась. Я прислоняюсь спиной к изголовью кровати, и Зои ставит поднос мне на колени.

Пока я медленно ем, она поглядывает во все еще включенный телевизор. Суп очень вкусный, жаловаться не на что.

– Спасибо, что пришла.

Она кивает, не глядя на меня, и закидывает ногу на ногу.

– Так странно снова здесь с тобой находиться…

Я еле улыбаюсь; в горле пересохло. Она права. В последний раз мы были в этой комнате только вдвоем, когда собирались переспать.

Она вдруг спрашивает, почему у меня висит гамак посреди гостиной. Я на секунду задумываюсь:

– А почему бы и нет?