Люби меня (ЛП)

— Не позвонила, а написала.

Он тяжело вздыхает.

— Умничаешь.

— Ты закончил на сегодня?

— Нет, у меня еще несколько встреч.

— Ты единственный, кто там работает? — я открываю свою машину и сажусь.

— Да, — Вон стоит у открытой двери, положив руку на крышу моей машины. — Раньше со мной работали другие люди, но это всегда плохо заканчивается.

— Почему это?

Он обдумывает мой вопрос.

— Я, правда, не знаю. Просто это никогда не получалось. Наверное, я слишком стремлюсь к совершенству, чтобы связывать своё имя с тем, чего я не делал. Потому что если ты работаешь в моём салоне, то твои татуировки представляют меня. Понимаешь?

— Понимаю.

— Я предполагал, что ты сможешь понять.

Не хочу, чтобы он уходил.

— Ты когда-нибудь брал отпуск?

— А что? Хочешь куда-нибудь со мной поехать?

— Не слишком ли ты высокого о себе мнения?

Он пожимает плечами.

— Я могу делать всё, что, чёрт возьми, захочу. Привилегия босса. Я стараюсь брать отгулы по воскресеньям, но это примерно столько же, сколько я был в отпуске.

Мой мотор урчит, когда я запускаю его, но я не могу придумать, что ещё сказать, чтобы не показаться отчаявшейся.

— Кстати, мне пора возвращаться к своему клиенту!

— О Боже! Ты там кого-то оставил?

— Да, ерунда. Увидимся завтра.

Он закрывает мою дверь и ждёт, пока я отъеду, прежде чем вернуться в свой салон.

Я включаю музыку, чтобы избавиться от мыслей, не выходящих у меня из головы, по дороге домой. Когда въезжаю на подъездную дорожку, в моей машине раздаётся мелодия, стоящая на звонке родителей. Я нажимаю кнопку Bluetooth.

— Алло?

— Привет, милая. Как ты? — кричит мама сквозь ветер.

— Я в порядке. Вы как? Вам там весело, ребята?

— Да! У меня наконец-то появилась связь, поэтому я хотела позвонить тебе, но здесь так ветрено, что я едва слышу тебя.

— Не переживай. Здесь всё хорошо.

— Что?

— Здесь всё хорошо, — кричу в ответ.

— Хорошо. Папа передаёт привет.

— И ему передай от меня «Привет».

— Мне пора. Я позвоню тебе, когда будет не так шумно. Люблю тебя.

— Ладно, пока. Я тоже тебя люблю.

Я отключаюсь и иду в дом, затем заказываю китайскую еду. Вечер проходит спокойно, и прежде чем лечь спать, я звоню Брайану.

— Привет, это Брайан. Я не могу ответить, потому что делаю нечто удивительное, так что оставьте сообщение.

— Привет. Мои родители только что звонили. Они всё ещё в круизе, — делаю паузу, чтобы придумать, что ещё сказать. — Ладно, я очень устала. Поговорю с тобой позже. Пока.

* * *

— Ты делаешь только татуировки?

Я сижу на кожаном диване в холле, пока Вон, сидя за столом, ест сэндвич, принесённый мной. На прошлой неделе он каждый день приходил на обед, но когда не увидела его сегодня, я немного испугалась. Ежедневное лицезрение его — это счастье для меня. Это чёртова изюминка моего дня, быстро заменяющая прослушивание голоса Брайана каждый день.

Вон ответил на моё сообщение сразу и просто сказал, что загружен. Так как с двух часов у нас не было посетителей, я отправила Полли домой, закрылась пораньше и пришла сюда, пока у него была пара свободных минут.

— Да. А что? Хочешь пирсинг?

— Пфф, ни за что.

— Снова раздумываешь над тем, сделать ли тату?

— Я никогда не говорила, что хотела, — когда сказала ему, что не хочу, я солгала. Есть кое-что, что я хотела бы набить. То, что хотела в течение многих лет. — Но да, вроде того, — признаю я, когда он закатывает глаза.

Морщинки появляются на его лбу, когда Вон поднимает брови.

— Неужели?

— Да, — вздыхаю я.

— Что ты хочешь?

— Цветок.

Он не смеётся, как я предполагала, потому что это так банально.

— Какой цветок?

— Стрелицию (Прим. Стрелиция — многолетнее травянистое растение, называемая так же «Цветком райской птицы». Цветок стрелиции похож на голову райской птицы с разноцветным хохолком, а зелёные листья расправлены, как крылья, поэтому создаётся впечатление, что она парит в воздухе), — я хочу что-то, что олицетворяет свободу, что-то, что напоминает мне, что это нормально быть свободной и перестать носить так много багажа на своих плечах.

— Недурно, — он вытирает руки салфеткой. — Где ты хочешь её набить?

Показываю на своё бедро.

— Хочу, чтобы она началась здесь.

— Хорошо выглядело бы. Я могу нарисовать тебе что-нибудь, если хочешь.

— О. Я не собираюсь её делать. Просто…

— Почему нет? Боишься, что будет больно?

В очередной раз он удивляет меня, потому что я ожидаю какого-то остроумного комментария, но он совершенно не делает этого.

— Будет больно, не буду лгать. Но если это что-то значит для тебя, если это то, на что ты хочешь смотреть каждый день в зеркале и вспоминать о том… что бы ни значило для тебя это искусство, ты преодолеешь боль.

Я хочу, чтобы он перестал быть таким идеальным. Из-за этого предельно сложно придерживаться принципа, что мы просто друзья.

— А что насчёт тебя?

— А что насчёт меня? — он подходит и садится рядом со мной на диван, и я поворачиваюсь лицом к нему.