Люби меня нежно

- Я ушла, - сообщила Наоми, вдруг вспыхнув. Синтия не знала, чем объяснить это смущение: тем, что ее похитительница принесла еду, или тем, что осознала тяжесть совершенного преступления.

- Подожди! Я хочу, чтобы ты осталась и выпила со мной кофе, - поспешно обратилась она к Наоми. - Я подозреваю, что твой брат заснул в ванной, а мне скучно.

Синтию нисколько не удивляло то, что Феррама исчез так надолго. Она чувствовала, что колдовство Элмера все еще действует, но она, например, ощущала, что ее покинули последние силы, и не удивилась бы, скажи принц то же самое о себе. Вообще-то она не верила в колдовство. Скорее, это было действие какого-то препарата.

- Ну же, прошу тебя, побудь со мной. Я сяду далеко от тебя.

Она указала на кушетку, обтянутую гобеленом с одним круглым подлокотником.

- Ну, - протянула Наоми с сомнением, - пожалуй, я могу выпить чашку кофе.

Боясь, как бы Наоми не передумала, Синтия быстро налила по чашке кофе. Когда она хотела добавить молока и сахара, Наоми остановила ее протестующим жестом. Синтия послушно села, оглядываясь по сторонам, чтобы не зацепиться за цепь.

Наоми со вздохом опустилась на стул с прямой спинкой и начала лениво рассматривать пятна на крышке столика. Каштановые волосы, доходившие до плеч, она убрала назад и спрятала под шапочкой маляра. На ней был чистый комбинезон поверх белой рубашки. Синтия только теперь, когда Наоми изящно закинула ногу за ногу, обратила внимание, что у ее похитительницы отличная фигура. У нее была чистая кожа, едва заметно пахнувшая ароматным мылом, четкие черты лица, и Синтия заметила, что когда она не хмурится, то выглядит довольно привлекательно.

«Ароматное мыло… Я таким уже много лет не пользуюсь, хотя моя бабушка обожала мыло с точно таким же запахом, хотя оно и было самым дешевым на рынке».

Синтия решила, что, как только попадет домой, обязательно купит себе точно такое мыло.

- Почему ты улыбаешься? Тебя рассмешил мой вид?

Синтия невольно вздрогнула. Наоми снова хмурилась.

- Нет, я улыбалась, потому что почувствовала запах твоего мыла.

- И что в нем такого? Не каждая женщина чувствует необходимость баловать себя непомерно дорогими кремами и лосьонами. Я предпочитаю по-другому распоряжаться своими деньгами.

Она выпрямилась, словно ожидая нападения. «У себя в глазу бревно не замечаем, а в чужом увидим и соринку!» - подумала Синтия.

- Наоми, моя бабушка пользовалась таким же мылом. Я улыбалась, потому что этот аромат напомнил мне… о человеке, которого я очень любила.

Ее голос задрожал. Что-то она в последнее время совсем раскисла. Разве это допустимо при ее профессии?

- О, извини, что набросилась на тебя. Я что-то расклеилась в последнее время.

Да, Наоми умела проявлять сдержанность. Значит, она была встревожена из-за того, как складывается ситуация, так же как была встревожена и Синтия. Нет, Синтии решительно не понравилось, что она и ее похитительница могут быть в чем-то похожи.

- Я понимаю, - ответила она, отпивая кофе. Они помолчали, затем Синтия заметила: - То, что ты принялась за такие масштабные работы, заслуживает восхищения.

Наоми кивнула, но Синтия заметила, что тонкие морщинки у глаз и вокруг рта Наоми обозначились четче. Она измотана работой или же ее терзает совесть за то, что она сыграла в жизни Синтии столь зловещую роль? Наверное, и то, и другое.

- Почему это так важно для тебя?

Наоми бросила в сторону Синтии быстрый взгляд, пытаясь разгадать мотивы.

- А зачем ты спрашиваешь?

Она пожала плечами.

- Я понимаю, что сильными женщинами часто движут амбиции. Я и сама выбрала мужскую профессию. Я честно призналась себе в том, что моя цель - деньги. Для девочки, которая воспитывалась в неблагополучном районе Чикаго, цели, которые я ставила, возможно, звучали смешно. - Она помолчала, а потом неожиданно для себя вдруг выпалила: - Я хочу работать на фондовой бирже в Нью-Йорке.

Наоми улыбнулась в знак понимания. Синтия осознала, что первый раз за долгое время увидела ее улыбку. И она сделала женщину просто красавицей. Немного макияжа, перемены в гардеробе, и Наоми будет не узнать.

- Я не могу понять, что тобой движет, - пожав плечами, сказала Синтия.

- Моя мать умерла, когда мне было пять лет. Рут на год младше, ей было четыре. Папа нанимал одну экономку за другой. Они не задерживались, потому что мы с Рут были… проблемными детьми. - Она робко улыбнулась, сделав это признание. - Так или иначе, но у нас не было чувства дома. У нас был чудный домик, но не было дома, родного дома. Отец пропадал на работе сутками. Я помню свой девятый день рождения… Нет, не стоит об этом.

Она отвернулась от Синтии и налила себе еще чашку кофе.

- Но разве ничего не изменилось, когда ваш отец женился на Еве Феррама? Она ведь из королевской семьи. Разве после этого у вас не появилось ощущение родного дома?

- Ничего подобного.

Синтия бросила на Наоми встревоженный взгляд.