Люби, Рапунцель (СИ)

«При встрече скажу искреннее мерси Фанилю, – мстительно решила Даня, отпихивая в сторону одеяло. – И с заходу вместо приветствия по пенной башке. Поделюсь, так сказать, бодрым настроением».

Левая рука задела что-то липкое. Даня мельком глянула на стену, у которой спала, и пошарила ладонью по простыне. Она уже сообразила, что провела ночь на каком-то разложенном диване. Пальцы вновь натолкнулись на твердый предмет. Подняв липкую гадость к лицу, девушка с удивлением узнала леденец чупа-чупса. Точнее, остатки былой роскоши, которые и пришлось отдирать от простыни.

«Я еще и жрала на чужой постели? Отлично. Сдохни, Шацкая. Ты мерзкая и отвратительная».

Даня вернулась к изначальному занятию – спихиванию одеяла. Ноги что-то опутало, и она подозревала, что это платье обвернуло ее в жаркий кокон. На талии тоже обнаружилось нечто постороннее. Девушка хмуро осмотрела руку, цепко обхватившую ее, и приподняла одеяло, чтобы узреть справа от себя светлую макушку. Лицо Якова прижималось к ее бедру.

Видимо, чуть ранее расклад был такой же, как и в последнюю их ночевку вместе. Задрыхли, и Яков беспалевно прижался к ней ночью, а утром она резко поднялась, и он сполз вниз, оказавшись точно у ее бедра.

«К тебе тоже претензии, Принцесса. – Даня ткнула пальцем в белобрысую макушку. Лица Якова видно не было, но дыхание оставалось ровным. Он посапывал, и, судя по тому, с какой периодичностью приподнималось одеяло, которым он был накрыт, его сон был спокойным. – Дышит мне прямо в бедро. Аж жарко. Надеюсь, когда проснется, ему тоже несладко придется. А не фиг алкогольные коктейли хлестать!»

Даня прочистила горло и попыталась осторожно передвинуть руку Якова. Если память ее не подводила, то им сегодня никуда спешить не требовалось. Официальный выходной после важного мероприятия. Поэтому она решила не будить Принцессу.

«Надеюсь, ты расскажешь мне, Левицкий, каким образом ты опять уговорил меня спать с тобой. И что мы, в конце-то концов, делали с этим многострадальным чупа-чупсом!»

Яков ни в какую не хотел ее отпускать. Даже во сне цеплялся за платье, будто котенок когтями за шторку. А еще протестующе фыркал ей в бедро.

«Отпускай уже. А то проснешься, увидишь рядом лохматое панда-кошмарище и шуганешься. Нервишки свои сохрани, а. Отцепляйся давай».

– Ты-то, наверное, и после такого вечера умудрился свеженьким остаться, – пробурчала Даня уже вслух. – А мне бы хоть ополоснуться.

Избавившись наконец от цепких лап Якова, девушка осторожно поползла к другому краю. Перебираться через Левицкого не хотелось. Вдруг состояние еще шаткое, и она, перелезая, потеряет равновесие и благополучно рухнет на него сверху? Вот крику будет. А потом целый шквал ехидства.

Даня обернулась, чтобы подправить одеяло на Якове, как вдруг заметила нечто странное. Тихонько подобравшись поближе, она, действуя предельно аккуратно, отодвинула покров из его волос и осмотрела открывшуюся шею.

Покраснения. Четкие.

«Твою ж, да у него аллергия на что-то! Может, на компоненты того коктейля? Но Левин меня ни о чем не предупреждал. И не давал особых рекомендаций по рациону для Якова».

Сдвинув одеяло еще чуть-чуть, она нашла похожие покраснения на плече. А потом на спине. Сам Яков спал на боку, вывернувшись так, что лицо и грудь вжимались в простыню.

«Какого?..»

Даня нервно куснула губы.

«Почему он голый?! – Затаив дыхание, она стянула одеяло полностью и ошарашено уставилась на обнаженную белоснежность торчащих ягодиц. – Да что за… Он же вообще без… всего…»

Хорошо, что его поза для сна не позволяла увидеть лишнего. Хотя обнаженных ягодиц для Дани хватило с лихвой.

Взгляд задержался на покраснениях на бедре Якова. И предельно четких следах зубов. Кто-то его цапнул!

Мысли пустились вскачь.

«Спокойно. Спокойно. Спокойно. – Даня залипла на зрелище юного тела, а, придя в себя, поспешно вернула одеяло на место и неуклюже сползла с дивана. – Спокойно. Нет, паникуй, женщина».

Прижавшись спиной к выдвинутой части дивана, девушка положила подбородок на колени и крепко обняла собственные ноги. Помедлив, решилась и запустила руку под подол.

«Я стянула с себя чулки? Когда только успела? – Ладонь согрела шрамы на левой голени. – Весьма недальновидно терять бдительность, Шацкая, когда ты в платье. А если бы что-нибудь задралось, и он случайно увидел бы всю эту мерзость? Но, пожалуй, обошлось. Надеюсь… Не думаю, что Левицкий стал бы спокойно спать рядом, если бы видел больше, чем нужно. Спокойно… Ничего не случилось. – Даня покосилась через плечо и внимательно осмотрела торчащую из-под одеяла пятку. – Сейчас я поднимусь, умоюсь и вернусь в прежнюю колею. Одно должно радовать: я, кажется, не успела ничего натворить».

Походка была неровной, но в целом Даня держалась. Добралась до выхода, держась за стену, и заняла позицию в дверном проеме.

«И что делать с его аллергией? И откуда следы… а-а, блин, как обухом по голове!»

Пока добиралась до ванной комнаты, удалось вспомнить пару деталей. Например, кому принадлежит квартира, и обстоятельства, при которых она нежданно оказалась в гостях.