Любим и подписываемся (СИ)

- О, пророчица, - сказал Тит. - Эй, пророчица, а кто воссядет на престоле ближайшем будущем?

- Кому какое дело, понятия не имею, все царьки одинаковые, такая ерунда, - ответила пророчица.

Зрители после этих слов принялись улыбаться, переглядываться и подмигивать друг другу. Стандартный лжепророческий трюк: уклониться от ответа на неудобный вопрос, объявив его незначительным, дескать, я подобной ерундой не занимаюсь. Квалифицированные пророки считают этот трюк низким и никогда не практикуют, вместо него практикуют другой прием, гораздо более достойный - произнести нечто несомненно являющееся ответом, но совершенно непонятное. А кстати...

- Учитель! - позвал Хулуд. - А кто воссядет на престоле в ближайшем будущем?

- Петух укажет, - ответил Шоддом.

- О, так вы и есть учитель! - воскликнула девица.

После этих слов все поняли, что человеческий язык для нее не родной, слова произносит правильно, а один-много путает и окончания согласует неправильно.

- А какой петух укажет на следующего царька? - обратилась девица к Шоддому.

- Уважительно обращайся, сука! - сказал ей Эйс.

- Голожопый и шлемоблещущий, - сказал Шоддом.

- О! - воскликнула девица. - Глядите, он прорицает!

Хулуд угрожающе сдвинул брови и строго спросил:

- Ты на кого, сука, бочку катишь? Давно в хавло не прилетало?

Девица, однако, не испугалась и даже не обиделась, а повернула зеркальце Хулуду в лицо и воскликнула:

- Глядите! Он гневается!

- А зеркало у нее колдовское! - подала голос Римма Дамиана. - Глядите, Хулудова морда в нем не зеркально отраженная, а как по жизни!

Хулуд поглядел на свое отражение и сначала ничего не понял, но когда Дамиана сказала:

- У него бородавка по жизни на правой щеке, а в зеркале должны быть на левой!

Тогда понял и опешил, да так, что временно утратил дар речи. Впервые в жизни он столкнулся с настоящим несомненным колдовством. Обычно ведь как? Всякое непонятное и тревожное объявляют колдовством, потому что когда на непонятную и тревожную вещь навешен все равно какой ярлык, она становится чуть-чуть более понятной и чуть-чуть менее тревожной. Но при этом в глубине души никто всерьез в колдовство не верит. А тут раз! Морда в зеркале отражена неправильно!

Колдунья повернула зеркало на Дамиану, та сделала знак, отгоняющий нечистую силу. Колдунья не отогналась.

- А вы кто такая? - спросила она Римму. - Римма Дамиана, надо полагать?

Дамиана сделала другой знак, более сильный, для особо сложных случаев. Колдунья по-прежнему не отогналась.

- Глядите, друзья, это Дамиана! - провозгласила колдунья. - А на фресках она красивее! Дамиана, а вы уже покаялись?

- Чего? - не поняла Дамиана. - В чем я покаялась? Что за херню ты вообще несешь?

- О, как весело! - воскликнула колдунья. - Почтенный Шоддом, а вас не затруднит произнести слово "пенис"?

- Осторожнее, учитель! - сказал Хулуд. - Я чую ловушку в ее словах.

- А я не чую ничего, кроме пениса, - рассмеялся Шоддом. - О, я уже произнес!

- Великолепно! - воскликнула колдунья. - А вас не затруднит произнести такие слова: "Лучшие айпады в магазине эльдорадо"?

- Да ты совсем обнаглела и одурела! - возмутился Эйс. - Колдуй, да не заколдовывайся! Цыц!

Последнее слово было адресовано Хулуду, который протянул руку к спрятанному мечу. Толковая идея - доставать оружие в прямой видимости стражи! Кстати, затевать ссору, пусть даже с бесноватой бабой - тоже не самая толковая идея.

В начале очереди нарисовался офицер оккупационных войск, одетый по ихнему чужеземному образцу: вместо штанов короткая нелепая юбчонка, на башку надет до блеска начищенный шлем, так что глазам больно, когда в нем солнце отражается, а в темя для красоты воткнули конского волоса, но не единым пуком, а так, чтобы получилось нечто вроде гребня, как у петуха... Как у петуха...

- Голожопый и шлемоблещущий, - пробормотал Муса и поглядел на Шоддома в благоговейном ужасе.

- Что за херня тут творится? - обратился офицер к народу. - Чего раскричались? Ты кто такой?

Последний вопрос он задал Шоддому, указав на того пальцем.

Эйс испугался, что сейчас все купцы и путники начнут кричать типа: "Ого!", "Ну ни хера себе!", "Пророчество сбылось!", но никто не закричал. Эйс понял, что Шоддом произнес пророчество довольно тихо, мало кто его расслышал. Ну и слава всем богам.

- Шоддом меня зовут, - представился Шоддом. - Я служу богу, не нуждающемуся в имени.

- А, понятно, фанатик, - кивнул офицер. - Чего раскричались?

- Тут одна бесноватая девица... - начал Шоддом, обвел окрестность глазами, а девицы нет, как сквозь землю провалилась. - Да ну, ерунда, дура какая-то голосила, при виде почтенного воина сбежала.

Эйс сделал шаг вперед, офицер положил руку на рукоять меча. Эйс улыбнулся, дескать, не хотел угрожать, простите, и показал серебряную монету. Офицер протянул руку, сграбастал. Смерил взглядом Эйса, затем Шоддома, спросил:

- Братья, что ли?

- Так точно, - ответил Эйс.

- Служил? - заинтересовался офицер.

- Никак нет, - помотал головой Эйс. - Ну, то есть, нет. Видел, как солдаты с офицерами разговаривают.