Любимая для Монстра

— Ты словно порезанный цветок. И всё же так прекрасна.

Он усадил меня перед собой в воде, обмывая мои ноги. Сердце билось так громко, что, казалось, заглушало стук капель, падающих с моих волос.

— Эдмунд, — прошептала я, пытаясь заглянуть в его лицо, но он лишь продолжал молчать, сосредоточенный и хмурый.

Когда вода смыла последние следы битвы, он завернул меня в большое полотенце и, легко приподняв, перенёс к креслу возле камина. Я ощущала, как прохладный воздух коснулся кожи, пока он бережно высушивал мои волосы.

— Теперь ты словно золото, — наконец произнёс он, отбрасывая последний мокрый локон. — Твоё сияние нельзя скрыть даже под слоями.

Я покраснела, но ничего не ответила, потому что в дверь постучали. Это была Агата. В её руках оказался небольшой поднос с едой.

— Ваша Милость, моя Госпожа — начала она, нерешительно взглянув на меня, всё ещё завернутую в полотенце, — я принесла немного перекусить.

— Спасибо, Агата, но тебе нужно отдохнуть, — быстро ответила я. — Я тоже скоро приду.

Женщина слегка поклонилась, взглянула на Эдмунда, который лишь кивнул, и удалилась. Я вздохнула, чувствуя, как все силы разом покинули меня.

— Это не конец, — проговорил Эдмунд, взяв кубок с водой и протягивая его мне. — Нападение было слишком хорошо спланировано. Они знали, что мы окажемся уязвимы. И, что самое главное, знали, как меня выманить.

Я нахмурилась, отставив кубок.

— Ты думаешь, среди нас есть шпион?

— И не один, — ответил он, и его взгляд стал ледяным. Губы сжались в тонкую линию.

— Удар был нанесён по мне, но цель, вероятно, куда шире. Уверен, это королева… — он произнёс это слово с таким презрением, что я вздрогнула, — возможно это спланировано с кем-то из герцогов. Я разберусь. Это моя непредусмотрительность…

— Это не твоя вина, — сказала я, положив ладонь на его руку.

— Я должен был предугадать это.

— Эдмунд, — я сжала его ладонь сильнее, — никто не мог предвидеть подобного. Ты спас всех нас. Ты вернулся. Этого достаточно.

Его плечи немного расслабились, но в его взгляде всё ещё читалась глубокая боль.

Когда он уселся рядом и обнял меня, прижимая к своей широкой груди, я услышала, как его дыхание становится чуть тише, спокойнее.

Но мои мысли не давали мне покоя. Всё пошло не так, как в прошлой жизни. Ещё год должен был быть в запасе, до момента королевского переворота… что изменилось? Какая цепь событий привела нас к этим переменам?

Эдмунд, словно угадав мои тревоги, притянул меня ближе.

— Я здесь, Розалия, — его голос был тихим, но полным силы. — Всё будет хорошо.

Глава 122

День был словно бесконечный кошмар. Крики умирающих, стук молотов по камню, и разрушенные стены замка — всё это запечатлелось в моих мыслях, словно ужасный сон, из которого я не могла проснуться. Повсюду разливалась скорбь. Тела погибших, прикрытые простыми холстами, лежали рядами у подножия замка, в последнем прощании. Люди приходили, чтобы оплакать своих близких, и горе их словно пропитывало воздух, превращая его в вязкий туман, который тяжело оседал на сердце.

Я стояла у входа, помогая заносить в лазарет раненых. Ветер был пронизан запахом смерти и крови. Пыль и гарь оседали на одежде, впитывались в кожу. Даже сейчас, несмотря на холодный воздух, руки несли тёплую тяжесть: тело мужчины с перебитой ногой и глубокой раной в боку. В его глазах отражалась боль, но он молчал, лишь изредка сжимая кулаки.

— Осторожно, миледи, — предостерёг Сиджар, когда я поднялась на лазаретный порог.

Но я только кивнула, не обращая внимания на грязь и кровь, что покрыли мой плащ. Это была моя работа сейчас — не отворачиваться, не отказываться. Быть рядом с теми, кто выжил.

Мы с женщинами организовали перевязочный пункт в бывшей трапезной замка. Длинные деревянные столы, покрытые чистыми полотнами, были усеяны раненными. Слуги замка и даже крестьяне — никто не остался в стороне от боли этой ночи.

Я обернулась, когда услышала громкий стон. Юноша, не старше восемнадцати, лежал на столе, пытаясь сдержать крик, пока лекарь накладывал швы на его плечо. Я узнала в нем одного из тех, с кем порой пересекались. Эрик.

— Тише, — сказала я, подойдя к нему. Его глаза встретились с моими, полные страха и боли. Я взяла его за руку и сжала. — Ты выживешь. И когда-нибудь расскажешь своим детям, как защищал этот замок.

— Мне страшно, миледи, — прошептал он, и слёзы потекли по его грязным щекам.

— Все хорошо, — ответила я. — Бояться не стыдно. Но ты сильнее, чем твой страх. Ты доказал это. Лорд Эдмунд гордится вами.

Он кивнул, словно мои слова дали ему ту каплю силы, которая удерживала его от обморока.

Снаружи начались восстановительные работы. Те, кто ещё мог держать молот, работали, чтобы укрепить стены замка. Деревенские строители, бросив строящиеся дома, пришли помочь. Я видела, как их руки, огрубевшие от тяжёлого труда, ловко управлялись с камнями и древесиной.

— Леди Розалия, — окликнул меня староста одной из деревень, смущённо поклонившись. — Мы привезли свои инструменты и кое-какие запасы. Деревня не может остаться в стороне, пока наш лорд сражается за нас.