Любимая для спонсора (СИ)

– Очки себе набиваешь, Филинов? В благодетеля играешь? – шипит Люба, поджимая губы.

– Не играю. И у нас договор, Любаша. Не благотворительность, а сделка. Честная сделка. Если бы ты внимательно читала Атланта, поняла бы мои мотивы. А так…

Она удивленно приподнимает брови. Молчит. Закусывает нижнюю губу и опускает голову. Я не желаю продолжать бессмысленный разговор – помогаю ей раздеться и оплачиваю в кассе проведение анализов и осмотр офтальмолога.

Мне он кажется странным. Бегающий взгляд выдает неуверенность, а порывистые, нервные движения – страх. Я слишком хорошо знаю, когда противник боится. Научен годами тренировок и работы тренером. И на войне мне побывать приходилось – служил по контракту. Этот врач ни черта не поможет Любе. Он обычный шарлатан.

– Осмотрите мою жену, – говорю, используя козырь сразу.

Знакомая, подруга или сестра – не канает.

– Любовь Викторовна не говорила, что замужем, – блеет он, вскакивая с места.

– А какое отношение ее личная жизнь имеет к заболеванию?

– Она рассказывала, при каких обстоятельствах утратила зрение.

– Мы поженились недавно, – твердо отвечаю я, сжимая ее ледяную ладошку. – За Любу есть кому постоять.

– Да вы не волнуйтесь так. Любовь Викторовна, пройдемте в темную комнату. Сейчас мы глазки закапаем, все посмотрим.

Пускай смотрит. А я потом из него всю душу вытрясу. Я отказываюсь выходить из кабинета на время осмотра. Напротив, прошу, чтобы медсестра проводила в коридор Любу.

– Доктор, я понимаю, что вы врач с большим опытом. Руководите целым отделением микрохирургии глаза, но… Скажите честно – у Любы есть шанс?

– Есть, безусловно. Но я сразу предупредил Любовь Викторовну о последствиях. Странно, что она вцепилась в наш вариант, не посоветовавшись с вами.

– А мне не странно. Человек в отчаянии на все пойдет. Она просто хочет вернуть свою прежнюю жизнь.

– Операция улучшит ее зрение, безусловно. Мы можем попробовать удалить спазмированные и гипертрофированные сосуды вместе с тромбами. Но вернуть полностью зрение… Я рассказал Любовь Викторовне о возможных осложнениях.

– Назовите клинику, кто сможет? Любая сумма. И любая страна.

– Я не знаю, простите. Не хочу брать на себя такую ответственность и кого-то рекомендовать.

– Все понятно. Сами справимся. До свидания, доктор.

Глава 8.

Глава 8.

Люба.

– Так нельзя, Любаш. Ты должна попросить у него прощение. Я вообще не понимаю, за что ты так на него взъелась? – строго отсчитывает меня Саня.

Филин выполнил свое обещание – отвез меня в салон красоты после визита в клинику. Молчал всю дорогу или разговаривал по телефону со своими… бойцами, как он их называет. Такими же, как он машинами для убийств…

Я не вижу Сашкиного лица, могу только предполагать, что у него удрученное выражение.

Мастер маникюра пилит мои ногти, а на бровях сохнет краска. Потом у меня косметолог по расписанию… Филинов не поскупился на уход для своей личной куклы. Массаж, обертывание, укладка…

Я додумалась позвонить подруге, чтобы разделить с ней удовольствие от посещения дорогого салона. И какой черт меня дернул вспомнить его название? Я никогда здесь не была, просто хотела позлить Михаила. Прощупать границы его терпения.

– За что просить прощение? Я не изменю своего мнения о нем. Он… грубый, огромный, самодовольный мужик.

Боже мой, почему же так неуверенно звучит голос? И к щекам приливает кровь при воспоминании о том, что он со мной вытворял? Я злюсь на себя… Злюсь! Так и хочется отхлестать себя по щекам за реакцию на него. Мне же было с ним хорошо… С этим огромным и грубым… мужиком… И он вкусно целуется. Сладко и нежно. Так, словно я представляю для него ценность.

– Я все вижу, – хитро мурлычет Сашка. – Ты красная, как майская роза. Ну, расскажи, Люб. Вы целовались или…

– Было, Саш. Нормально. Терпимо, – бурчу я.

– А выглядишь так, словно ох как хорошо.

– Ну… хорошо. Так не должно же быть? Он ласковый, Санек. Так меня вчера целовал. Олежек вообще целоваться не любил – брезговал.

– Сказала бы я, что думаю о твоем Олежеке, но промолчу – не хочу тебя расстраивать. Я уверена, что тебе нужно извиниться. Ты же ничего не знаешь о Михаиле! А уже обидела, клеймо поставила. Ты не права.

Не права… Я не видела, как Миша отреагировал – только чувствовала. Он молчал. Только частое дыхание прокатывалось по салону машины. Наверное, сдерживался, чтобы не послать меня? Выкинуть где-нибудь на обочине и забыть, как страшный сон? Не понимаю, зачем он со мной носится? Так хочет меня? Я всегда была уверенной в себе особой. Статус обязывал. И красивой, да… С подтянутым, стройным телом, тонкой талией и прямой осанкой. Но то было в прошлом. Сейчас я слепая… Слепая. Он разве не может найти здоровую женщину? Любая другая вцепилась бы в Мишу, как в спасительную соломинку, а я…

Уколоть его хочу побольнее. Наказываю за что-то. Наверное, за жалость?

– А как извиниться, Сань? Прости, Миша за то, что посчитала тебя тупоголовым мужиком, способным лишь махать кулаками?

– Найдешь слова, Любаша. Ты у меня умница и красавица. И Михаил от тебя без ума. Я уверена в этом…