Любимая игрушка Зверя

Мужчина опять впечатывает в меня свой испепеляющий взгляд. Но я больше не ощущаю ужаса. Наоборот, становится жаль этого человека. Очень умный, хитрый и расчетливый, изворотливый гад, бессовестный и беспринципный, однако его извращенный разум не в силах осознать простейшие истины. Такой богатый и… такой бедный. Обладает ценными ресурсами, но ничего по-настоящему не ценит. А то, что могло бы исцелить и согреть даже его ледяную душу, всячески отрицает. Одинокий он. Несчастный. От этого и вся злоба, вся его бесконтрольная ярость.

Багров вздрагивает. Будто видит что-то в моих глазах, замечает какую-то перемену. Он отводит взгляд первым.

- Шах, - говорю я и прочищаю горло, откашливаюсь. – Шах и мат, если совсем точно.

- Что? – скалится как голодный хищник. – Что за ерунду ты…

Замолкает. Видит положение фигур на доске и собственным глазам отказывается верить. Смежает веки. Морщится. Снова на доску смотрит.

- Как ты, - осекается. – Черт побери, как?!

- Извините, - рефлекторно поджимаю губы. – Я не хотела вас расстраивать. Но видимо, мне просто повезло, вы случайно отвлеклись и пропустили опасный момент.

- Я не пропускаю опасные моменты, - чеканит мрачно.

- Мы можем переиграть, - охотно предлагаю уступку. – Если моя победа вас смущает и вы полагаете, будто я…

- Соплячка, - усмехается. – Меня обыграла чертова соплячка. Он сметает доску со стола. Сдергивает. Фигуры разлетаются в разные стороны. А я невольно складываю руки на груди, обнимаю себя, точно закрыться пытаюсь. Багров разъярен. Похож на раненого быка. И его хохот в купе с бешеным взглядом выглядит особенно жутко.

В прошлую встречу мужчина производил совсем другое впечатление. Гораздо лучше собой управлял. А теперь его тормоза срывает.

Господи. Он же на все способен. Даже убить. Моя смерть и была бы его желанием. Сам признался, не скрыл суть.

- Загадывай, - раздается хлесткий приказ.

- Вы…

- Говори свое гребаное желание, - злобно выдает он. – Ну чего тебе? Закрыть дело? Вытащить Ника из тюрьмы? Или мозгами пораскинешь и выберешь деньги?

- Нет, - произношу тихо. – Вы не угадали мое желание.

- Да ладно, - презрительно кривит свои идеально очерченные губы, такие похожие на губы Никиты и совершенно чужие, ненавистные. – Не ломайся. Говори, чего надо. Моего сына хочешь? Бабло? Вперед. Желай, сука проклятая.

- Я ничего не буду говорить, - качаю головой. – А вот вы, пожалуйста, поговорите со своим сыном. Объясните ему свою позицию. Без приказов. Нормальными словами.

- Опять дичь несешь, - отмахивается.

- Пусть так, - не спорю. – Но мое единственное желание заключается в том, чтобы вы помирились с Никитой, чтобы сказали ему то, что должны были сказать еще много лет назад. Тогда. На дороге. Когда он хотел вернуться в горящий автомобиль.

- Дьявол, - выпаливает и грозно надвигается на меня, обходя стол. – Он рассказал тебе? Рассказал про все?

Ему хочется причинить мне боль. Очень. Это желание ощущается на физическом уровне. Но пока что больно лишь ему самому. От себя же.

- Отлично, - выдает сквозь стиснутые зубы. – И о чем я должен ему сказать? Долбаная стерва. Советы даешь. Да кто ты такая? Кто?

- Никто, - слабо улыбаюсь. – И я не имею права давать вам советы.

- Ну наконец, - самодовольно усмехается. – Признала…

- Только вы должны ему рассказать, - обрываю неожиданно жестко. – Должны открыть правду. Что любите сильнее всего на свете. Что он самое ценное и дорогое в жизни. Что ваше проклятое черное сердце бьется только ради него.

- Тут мне слезу пустить? – интересуется с ядовитой ироничностью. – Разрыдаться от умиления?

- Тут вам заткнуться и подумать.

Разворачиваюсь и направляюсь к выходу.

- Война не закончена, - бросает мне в спину. – Ты выиграла битву. Только одну. Но никак не всю нашу войну.

Застываю, но не оборачиваюсь.

- Для меня – закончена, - толкаю дверь вперед и выхожу, не глядя назад, замечаю: - А вы можете дальше фигуры разбрасывать. Только тогда даже от самых дорогих и лучших в мире шахмат останутся одни щепки.

Глава 56

- На выход, - сообщает дежурный, открыв камеру. – Вперед и поживее.

- Не понял, - окидываю его взглядом. – Что за расклад?

- Собирай свое барахло и проваливай, - отвечает с усмешкой. – Тебя выпускают. Все обвинения сняты.

- С чего это вдруг?

- Ну ты и зануда, - мотает башкой. – Первый заключенный, который не спешит отсюда убраться. На моей памяти. А я много повидал. Нет, мы привыкли к тебе. Стал прямо как родной. Будешь скучать – заглядывай на огонек. Но сейчас выметайся.

- Странно, - мрачнею. – Кто смог так быстро снять все обвинения?

- Эх, чудак, - посмеивается. – Был бы я сыном Багрова, может и знал бы ответ. Увы, я ему не родня, поэтому сам извилинами пошевели. Что и как, почему. Поразмышляй, пока свой хлам пакуешь.

Усмехаюсь. Отец и здесь меня обыграл. Сегодня ночью я должен бежать. А этот гад решил меня выпустить на свободу. Подстава. Долбануться. Прямо чует мои планы.

Но откуда такая доброта? Подозрительно. Наскучила тюремная тема? Захотел новых сюжетных поворотов? Разберемся.