Читаем Любимая Котэ (СИ) полностью

- И уверены, что имеют право командовать и унижать других, тех, кто не так богат или менее знатен. - гневно заговорила Латона, - ой, прости! Больше не буду, - девушка смутилась, улыбнувшись подруге.

- Да, это так. Так вот, элита живёт совсем по-другому. У каждой из них комната с собственной ванной и выход в общую гостиную. Те, кто там поселился считают себя избранными. Всех остальных они не признают за ровню.

- Не больно-то и надо, равняться с такими! Уж лучше с бедными девочками, а не с этими гордячками, перед которыми придётся пресмыкаться! - ой, прости!

Похоже Латона слова 'ой, прости' чуть ли не чаще всего употребляет. А Кинара молодец, сдержанная и спокойная. Кажется, моё первое впечатление было правильным, второе только подтвердило его.

- Ну так и пусть собой гордятся, остальным-то какое дело? - я не совсем понимала, что плохого, что здесь живут и зазнайки.

- Нам? Нам достается, - Кинара улыбнулась чуть шире.

- Как это, за что?

- За то, что не унижаемся, не восхищаемся, не смотрим на них с завистью и не хихикаем над их дурацкими, а иногда обидными и даже жестокими шутками. А тебе, Минара, достанется особо. Но ты не бойся, мы тебя одну не бросим!

- Мне?!.. А мне-то за что, я же ничего не успела сделать! - я возмущена! Люди, а особенно молодые люди женского пола, и так себя ведут?! Мне придётся тяжело, я привыкла, что меня любят, и даже если слуги или нянюшка сердились за мои проказы, но все равно любили. Я чувствовала это сердцем и относилась к ним так же. Они мои, все, кто жили в доме - мои любимые. А в этом пансионе? Душе здесь холодно, словно стою на осеннем сквозняке и только тепло от двух девочек не даёт совсем замерзнуть.

- Тебе ничего не надо делать, Минара, им достаточно на тебя посмотреть. И ты автоматически будешь зачислена во враги. Верней, уже там состоишь.

- Да почему же?! - за что? Неужели поняли, что я котэ? Но вроде бы к нам коренные жители хорошо относились?

- Ты красивей их, они тебе завидуют. До сих пор, самой красивой считалась дочь гайяру Чергус, но вас и рядом не поставить. Ты и в самом деле очень красивая, я и то не могу наглядеться, а уж что о парнях говорить? - Латона кивнула, подтверждая слова подруги.

- Но у нас нет парней, зачем же о них говорить? Да и вообще, они меня не интересуют! Мужчины сами по себе, а я отдельно!

- Пойдём на ужин, посмотрим, что будет и как поведут себя пустышки.

Ну мы и пошли, ох, и тяжёлое же это оказалось испытание! Давиться пищей под злыми взглядами девиц!

Еда стояла на отдельном столике, пара больших котлов с магическим подогревом, хлеб, коврижка, нарезанная к койху или тиннашу. Койху - напиток бежевого цвета из растертых в порошок семян, заваривали по-разному и пили обычно с молоком или со спиртным, но тут ничего этого не было; тиннаш всегда с разными добавками, но и он был без всяких наполнителей.

В котлах оказалась каша двух видов. Да... по сравнению с домом здесь довольно скудное питание, я вздохнула. Мы набрали на подносы еды и устроились в уголке.

- А почему у тех, кто сидит за столами в центре, на тарелках совершенно другое? - я конечно и поголодать могу, но это ведь несправедливо?

- Потому, что на выходные к ним приезжают родственники с припасами. И привозят кучу всякой еды. Им можно и вообще в столовую не ходить.

- Но она же испортится? - возмутилась я, кошачья натура не могла перенести такого транжирства.

- Да нет, им все готовят дома или покупают в ресторанах, а потом зачаровывают. Каждая кастрюлька и тарелка в стазисе, пока его не снимешь, все остаётся свежим и горячим. Они и сюда-то ходят, чтобы похвастать перед теми, кто не может себе этого позволить. И кидают подачки тем, кто им льстит.

Вот это и есть будущие обитательницы королевского дворца, те, из которых принц в дальнейшем выберет себе невесту? Очень хорошо! Это будет ему прекрасным наказанием - такая вот жена. Но неужели там все "такие"?

Ко мне не подходили и меня не трогали, только смотрели, но с каким высокомерием! Я проигнорировала взгляды и шепотки, реагировать и нервничать из-за них не буду, много чести.

Каша может и полезная, только совсем не сладкая, но пришлось съесть, придется привыкать. Наверное, можно было бы попросить родителей присылать еду в стазисе, но это, наверное, дорого? Да и где же им взять мага? И потом, невозможно прокормить всех, кому не по карману зачарованные блюда, а одна есть я не стану.

Когда мы вернулись в наш дортуар, там сидела ещё одна соседка, верней лежала, отвернулась к стене.

- Он выбрал её? - тут же бросилась к кровати Латона.

- Да, - глухо отозвалась девушка.

- Ну не переживай, может все ещё будет хорошо?

- Латона, ну что может быть хорошего, когда парень которого я люблю, женится на моей сестре! - Вдруг взвыла зареванная особа, резко сев на кровати.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идеи и интеллектуалы в потоке истории
Идеи и интеллектуалы в потоке истории

Новая книга проф. Н.С.Розова включает очерки с широким тематическим разнообразием: платонизм и социологизм в онтологии научного знания, роль идей в социально-историческом развитии, механизмы эволюции интеллектуальных институтов, причины стагнации философии и история попыток «отмены философии», философский анализ феномена мечты, драма отношений философии и политики в истории России, роль интеллектуалов в периоды реакции и трудности этического выбора, обвинения и оправдания геополитики как науки, академическая реформа и ценности науки, будущее университетов, преподавание отечественной истории, будущее мировой философии, размышление о смысле истории как о перманентном испытании, преодоление дилеммы «провинциализма» и «туземства» в российской философии и социальном познании. Пестрые темы объединяет сочетание философского и макросоциологического подходов: при рассмотрении каждой проблемы выявляются глубинные основания высказываний, проводится рассуждение на отвлеченном, принципиальном уровне, которое дополняется анализом исторических трендов и закономерностей развития, проясняющих суть дела. В книге используются и развиваются идеи прежних работ проф. Н. С. Розова, от построения концептуального аппарата социальных наук, выявления глобальных мегатенденций мирового развития («Структура цивилизации и тенденции мирового развития» 1992), ценностных оснований разрешения глобальных проблем, международных конфликтов, образования («Философия гуманитарного образования» 1993; «Ценности в проблемном мире» 1998) до концепций онтологии и структуры истории, методологии макросоциологического анализа («Философия и теория истории. Пролегомены» 2002, «Историческая макросоциология: методология и методы» 2009; «Колея и перевал: макросоциологические основания стратегий России в XXI веке» 2011). Книга предназначена для интеллектуалов, прежде всего, для философов, социологов, политологов, историков, для исследователей и преподавателей, для аспирантов и студентов, для всех заинтересованных в рациональном анализе исторических закономерностей и перспектив развития важнейших интеллектуальных институтов — философии, науки и образования — в наступившей тревожной эпохе турбулентности

Николай Сергеевич Розов

История / Философия / Обществознание / Разное / Образование и наука / Без Жанра