Любимая ведьма герцога (СИ)

«Вот спасибо, Кай, — у меня аж в носу защипало от обиды. — Вообще-то я и есть старая кошелка, которая по недоразумению получила тело девочки. Ты думаешь, можно в один момент, по щелчку пальцев, превратиться сознанием из почти пенсионерки в пионерку?»

«Нет. Во всяком случае, пока не прекратишь называть себя старой кошелкой. Помнишь, о чем ты думала, когда вернулась домой в последний вечер? Когда разделась и смотрела на свое отражение в зеркале? Что можно выглядеть как угодно, а внутри быть древней бабкой. Ты выглядела моложе своих лет, а чувствовала себя старухой, и не только физически, из-за болезни. Ты стала такой, когда потеряла Олега».

«Но я…»

«Не перебивай! Помнишь, какой ты была в сорок лет? Выглядела на тридцать с небольшим, а в душе — девчонка. Молодая, счастливая, влюбленная. Не стеснялась рассекать на скутере и на скейте, носить мини, танцевать в ночных клубах. И тебе было плевать, кто что подумает. И не волновало, что все первое в твоей жизни уже случилось раньше: первая любовь, первый поцелуй, первый мужчина. И очень много чего еще первого. Ты жила настоящим и смотрела в будущее. А сейчас залипла в прошлом и не желаешь оттуда выбираться. Хотя оно осталось в другой жизни. В другом мире».

«Неправда, — не слишком уверенно возразила я. — Я и хотела бы начать новую жизнь, но куда девать прежний опыт? Я не могу воспринимать происходящее как юная девочка».

«Можешь, Дженна. Что твой опыт? Череда событий? Усталость, цинизм, разочарование? Или, может, мудрость прожитых лет? Да этот мальчишка в некоторых вещах мудрее тебя, ты уж извини. Потому что у него мудрость сердца, которая не зависит от возраста, а у тебя — холодного и сухого разума. Неправда в том, что ты якобы не можешь чувствовать как девочка. Прекрасно знаешь, что можешь. Потому что девочка эта никуда не делась. Ты притворяешься, что ей слишком трудно выбираться из темного подвала. И это тоже неправда. Ее не выпускает твоя нудная пожилая Эльвира, за которую ты прячешься».

«Нет!»

«Да! Ты боишься, Дженна. Девочке Эле очень нравится Тэрвин. Но ты боишься начать все заново, еще раз полюбить. Строишь из себя старуху. Цепляешься за свои прежние чувства. Даже придумала интерес к ровеснику — к Медору. Не спорю, он, конечно, привлекательный мужчина, умный. Но именно он — стопроцентное табу. Вариант абсолютно без риска. Не хочу обнадеживать, Джен. Здесь тебя ждет очень непростая и полная опасностей жизнь. Ты и сама это понимаешь. Возможно, новая любовь стала бы единственным светлым пятном в ней».

Слезы, которые долго копились, хлынули ручьем. Он был прав, но как не хотелось соглашаться с этим. Я действительно боялась… снова полюбить и снова потерять.

«Придется согласиться. Или так и останешься старой бабкой, живущей в раздрае с юным телом и его юными желаниями. Не обижайся, Джен, но еще раз повторю: я знаю тебя лучше, чем ты сама. А теперь спи. Я на сегодня сыт твоими эмоциями. Даже перенасыщен. Настолько, что и про запас уже не могу отложить. Поэтому лучше прогуляюсь».

Он замолчал, а я осталась наедине со своими мыслями. До тех пор, пока все-таки не затянуло в сон.

25.

Утром мы выехали еще затемно. Разумеется, я снова не выспалась. В прежней жизни непременно разболелась бы голова, да и в целом чувствовала бы себя проржавелым насквозь роботом. А молодому телу — хоть бы хны. Клевала носом, как курица, да вздрагивала, если повозку встряхивало особенно сильно.

Солнце только вынырнуло из моря, когда мы оказались на берегу. Голом, каменистом, продуваемом всеми ветрами. Лишь на отдалении, у отвесных скал, виднелись какие-то чахлые кусты. Остров Саанти находился от берега метрах в ста. Рассвет окрасил белые зубчатые стены и башни замка в нежно-розовые оттенки. Песчаная коса уже просвечивала сквозь ленивые волны. До низкой воды, по словам Медора, оставалось минут пятнадцать.

Подозвав к себе трех вооруженных охранников, он что-то сказал им тихо, и те быстро направились к кустам, держа наготове обнаженные кинжалы. Осмотрев заросли, они вернулись и доложили: никого, но, судя по следам, несколько часов назад там кто-то прятался. И явно не один человек.

«Я же тебе говорил, — ехидно заметил Кай. — Ждали и ругались. Пока не закоченели на ветру».

— Отец, неужели вы ничего не можете сделать? — спросила я вполголоса, когда охранники отошли.

— Я привез тебя сюда. Пробраться на остров незаметно невозможно. И ты будешь под охраной. Пока это все, что я могу.

— А если кто-то из местных слуг подкуплен и меня отравят, как крысу? Я прошу вас, отец, позвольте, пока вы не уедете, познакомиться со всеми, кто живет в замке. И убрать всех, кто мне не понравится.

— Ты думаешь, что сможешь на вид определить, кто замыслил недоброе? — Медор скептически усмехнулся.

Была не была! Глупо, но… как мы говорили когда-то очень давно, РБД. Риск — благородное дело.

— А что бы вы сказали, отец, если б выяснилось, что Гирмас прав? Что я на самом деле ведьма?

Он долго смотрел на меня, не отвечая. Потом положил руку на плечо.