Любимая жена

Эвелин могла бы и вчера, в Харгроуве, дошить тунику, но неожиданно появился Пэн и, что самое удивительное, лег спать вместе с ней. Хотя, если быть честной, она бы и без него не доделала работу вчера. В момент, когда Пэн вошел, она шила, изо всех сил стараясь не уснуть. Но, проведя до этого бессонную ночь, затем целый день в седле, она совершенно вымоталась.

В Харгроув они приехали сразу после ужина. Лорд и леди Харгроув радушно приветствовали их и предложили перекусить, пока для них готовились спальни и ванны. К тому времени Эвелин уже настолько ослабела, что чуть не уснула прямо за столом, и страшно обрадовалась, когда можно было наконец пойти наверх и помыться.

Никогда прежде она не испытывала такого счастья при виде ванны. Она нежилась в душистой воде дольше, чем когда-либо, смывая с себя всю грязь двухдневной поездки. После этого она высушила волосы у камина и, расположившись в удобной постели, продолжила шить. Проработав недолго, Эвелин начала клевать носом. Глаза сами закрывались, желая остаться в таком положении, поэтому приход Пэна стал для нее избавлением.

Он вошел вместе с Дэвидом, следовавшим за ним по пятам. Мальчик тут же улыбнулся Эвелин. Пэн лишь буркнул что-то вроде приветствия в ее сторону, затем подошел к лохани, где мальчик помог ему раздеться.

Эвелин неотрывно смотрела на мускулистую обнаженную спину до тех пор, пока он не залез в воду. Когда наконец большая часть его тела исчезла за стенками лохани и Эвелин вновь смогла здраво мыслить, она скомкала свое шитье и запихнула его под кровать. Затем она легла, натянула на себя простыни и решила сделать вид, что спит, пока Пэн не примет ванну и не выйдет из комнаты. Тогда она сможет продолжить работу. Однако стоило Эвелин сомкнуть глаза, как она провалилась в сон.

Спала она крепко, а когда проснулась, обнаружила рядом с собой Пэна. Он, оказывается, не пошел вниз, к слугам, а остался здесь, буквально в дюйме от нее… Такое грандиозное событие, а она проспала его!

Эвелин вздохнула, продолжая шить. Эх, если бы Пэн не пришел в спальню и если бы она не уснула, то уже вчера закончила бы тунику и сегодня утром преподнесла бы ему. Да, она впервые за всю поездку выспалась, но… туника-то была недоделана!

Хотя, решила Эвелин, это не так уж и страшно. В любом случае она сможет закончить ее в ближайшие часа два и отдать Пэну. Тогда он по крайней мере появится в родных краях, выглядя шикарно, как сын лорда, а не как несчастный погорелец.

– Эвелин!

В палатку вбежала Диаманда и резко остановилась, взглянув на ее шитье.

– Да? – отозвалась Эвелин, но все внимание Диаманды было приковано к тунике, лежавшей у нее на коленях.

– О, ты почти закончила! – удивленно воскликнула девушка и подошла ближе, чтобы посмотреть. – Так красиво… У тебя прекрасно получаются швы, а вот мне они никогда не удаются, – сухо призналась она. – Но здесь опять становится слишком темно для такой тонкой работы!

Эвелин огляделась и в изумлении заметила, что солнце опустилось гораздо ниже с тех пор, как она смотрела в последний раз.

– Боже, ты сильно испортишь глаза! – не отставала Диаманда. Она подошла к сундуку, сняла с него свечу и бережно поставила ее рядом с постелью.

Эвелин с удивлением заметила, что свеча уже была зажжена. По всей видимости, она снова так увлеклась работой, что не заметила, как приходила Рунильда. Эвелин считала, что ей безумно повезло с этой девочкой: горничная всегда выполняла не только то, чего от нее ждали, но и мигом разрешала всевозможные мелкие проблемы, что и делало ее незаменимой.

– Так-то лучше, – сказала Диаманда с довольной улыбкой. – По крайней мере не ослепнешь – это очень хорошо.

Она дружески похлопала Эвелин по плечу и вышла. Провожая ее взглядом, Эвелин поняла, что девочка скорее всего так увлеклась проблемой зрения, что забыла сказать то, зачем изначально пришла к ней в палатку. Она продолжила работу, гадая, что бы это могло быть.

Через пару минут в палатку ворвался раздраженный Пэн, бормоча что-то про глупых, пустоголовых девчонок. Быстро спрятав тунику за спину, Эвелин вопросительно улыбнулась ему.

– Диаманда должна была передать, что я могу отвести тебя на реку сейчас, если хочешь, – объявил он и нахмурился, увидев свечу, поставленную слишком близко к постели. – Ты рискуешь опять устроить пожар, жена.

– Я… – Эвелин замолчала, не собираясь объяснять, что это Диаманда переставила свечу.

– Задувай свечу, бери все, что необходимо, и пойдем, – сказал Пэн и быстро вышел из палатки.

Облегченно выдохнув, Эвелин сделала, как он велел, взяла из сундука белье и поспешила вслед за ним.

* * *

– Я не слышу тебя! – крикнул Пэн и повернулся к ней лицом.

– Я не знаю, что говорить, – сразу ответила Эвелин, плескаясь в воде.