Любимая женщина Кэссиди; Медвежатник; Ночной патруль

– Сколько он зарабатывает в неделю?

– А что?

– Слушай, я задал вопрос. Отвечай. Сколько?

– Пятьдесят – пятьдесят пять. Иногда шестьдесят.

– За переработку?

– Да, но не часто. В основном получается пятьдесят.

– Пятьдесят в неделю, – буркнул Кори, осматривая крошечную кухню и заглядывая в комнату, служившую гостиной и спальней, с провисшим потолком и потрескавшимися стенами. – И какая здесь квартплата?

– Двадцать девять пятьдесят.

– В год?

– Это не умно, – сказала она. – Даже не смешно.

– Прости.

– Не прощу. Думай, прежде чем говорить!

– Проехали.

Лилиан встала:

– Я скажу тебе, почему мы живем в этой дыре. На пятьдесят – шестьдесят в неделю мы могли бы устроиться и получше, если бы тратили эти деньги только на себя. Но у него есть мать. Она сейчас в реабилитационном центре. Он помогает своим двум сестрам…

– Ладно–ладно.

– …и экономит на всем. Ходит каждый день на работу пешком, чтобы не платить за проезд. И…

– Хорошо, – оборвал ее Кори. – Опустим подробности…

– Нет, – заявила Лилиан. – Ты хотел знать о нем, я тебе расскажу. Он – порядочный, трудолюбивый человек. И он честно несет свой крест. На прошлой неделе он простудился, ему бы поваляться в постели, а он все равно пошел на работу. Даже не разрешил мне купить лекарство от кашля. Сказал, что оно слишком дорогое, хотя оно стоит меньше доллара в дешевом магазине. А на следующий день он подарил мне вот это. – И она показала на браслет, который был надет на ее руке.

Дешевый браслет, ценой в полтора доллара, отметил Кори. Простая металлическая полоска с незатейливым узором.

– Вышел больной и купил его мне, – продолжала Лилиан. – На день рождения. Ты слышишь, что я говорю? У него была ужасная простуда. Он так кашлял, что его чуть не выворачивало наизнанку. Но вместо лекарства он купил этот браслет. Он помнил, что у меня день рождения, пошел и купил.

– Прямо как в мыльной опере.

– Какой еще опере?

– Ну, в этих многосерийных фильмах. Которые вышибают слезу у женщин.

Лилиан отвернулась:

– Тебе бесполезно рассказывать. Ты слишком далек от реальной жизни.

– Или слишком близок.

Лилиан глубоко вздохнула и уперла руки в боки. Мгновение она стояла спиной к Кори, подняв голову и распрямив гордо плечи. Потом ее руки упали и бессильно повисли по бокам, плечи опустились, словно на них давил какой–то тяжелый груз.

Кори заставил себя подняться со стула и подошел к окну. Он стоял и смотрел на дождь.

– Сколько времени ты замужем за ним? – спросил он.

– Семь месяцев.

– А до этого?

– Ну, мы недолго были знакомы.

– Как недолго?

– Несколько недель, – ответила она.

Окно запотело. Кори вытер его рукой и стал вглядываться в окружающий пейзаж. Ливень стих, и шел медленный, спокойный моросящий дождик, словно пальцы тихо бьют в барабаны.

«Ничего джазового в этом звуке нет, – подумал он. – От этого звука ноет сердце. Он подходит к цвету здешнего неба. Темно–серое небо делает темно–серым все внизу».

И сквозь безотрадный стук дождя он услышал, как Лилиан говорит:

– …Познакомилась с ним в ресторанчике напротив кожзавода Чатворта. Тогда я там работала. Я сидела у стойки и пила кофе, он усаживается рядом и говорит…

– Опустим это, – бросил Кори. – Я не спрашивал, как вы познакомились.

– Я подумала, что, возможно, тебе это будет небезынтересно.

– Зачем? – буркнул он. – Какая мне разница, где ты познакомилась с ним или как, черт возьми? Я не хочу об этом знать!

– Почему?

Кори не нашелся что ответить. Он продолжал смотреть на дождь.

– Почему? – повторила Лилиан. – Разве ты не за этим пришел? Не для того, чтобы навести справки о нем?

Кори поморщился.

«Попала прямо в точку», – сказал он себе.

Отвернувшись от окна, он хотел было посмотреть на нее, но понял, что не сможет. Не желая показывать своих чувств, Кори напустил на себя беспристрастно–серьезный вид и сказал:

– Я проверяю лишь то, что, по моему мнению, важно.

– Для муниципалитета.

– Верно.

– Для протокола.

– Точно.

– Для официального отчета о расследовании…

– Совершенно верно, – подтвердил он и, оглянувшись на Лилиан, увидел, что она ехидно улыбается.

Ее взгляд просветил его насквозь. Он быстро отвернулся и снова уставился в окно.

И услышал свои слова:

– Хорошо, продолжай.

– Ну, как я уже сказала, мы познакомились, когда я работала на кожзаводе Чатворта…

– Погоди, – прервал он. – Как так получилось, что ты больше там не работаешь?

– Он не захотел, чтобы я работала.

– И на то есть причина?

– Например?

– К примеру, может быть, ты беременна?

– Кто бы спрашивал!

– Я, – сказал он, – я тебя спрашиваю. Ты беременна?

– Нет, – отрезала она и добавила: – Хочешь зафиксировать эти сведения?

– Для чего?

– Для муниципалитета. Для протокола. Для официального отчета о расследовании.

Кори снова поморщился. Потом медленно обернулся и показал ей свою ленивую ухмылку.

– Хочешь, я скажу тебе, почему он не хочет, чтобы ты работала? – буркнул он. – Ему так спокойнее. Всегда лучше, когда жена сидит дома. Ей там самое место.

Лилиан подошла к стулу и тяжело опустилась на него. Ленивая ухмылка слегка поугасла, когда Кори спросил:

– И давно он освободился?

Она не ответила.

– Давно он освободился?

– Чуть больше года.

– За что сидел?