Любимец Израиля. Повести веселеньких лет

Такую еврейскую, а вернее, бюрократическую логику мне – простому человеку с коктейлем наций и жизней в душе и в крови – не понять. Хотя «чистокровные» евреи что-то разнюхивают и меры предпринимают. Многие, например, перед приездом в Израиль разводятся и, если есть дети, делят их, чтобы получать пособия как матери и отцы-одиночки. Этот народ быстро ориентируется во всём, что касается притока денег, хотя в этом не только его счастье, но и большая беда, так как, если не опомнятся, то в будущем их ждёт неизбежное вырождение.

Но это – когда ещё!.. А пока колесо Божьей коррекции не повернулось, гибну я. Но не до конца! Днём я судорожно хватаюсь за скрипку, а по утрам ищу работу.

На днях повезло несказанно. Ходил я, ходил в полупридушенном дёрганном состоянии вдоль трассы Нетания – Тель-Авив, клянчил, клянчил, и наконец один русскоязычный работодатель сжалился. Он взял меня никайонщиком (Напоминаю – уборщиком!) в супермаркет. Это в тридцати километрах от Нетании – в северной части Тель-Авива. Щётка, совок, тряпка, ведро с водой – и вперёд! Одним махом выбился на передовую ступень профессиональной лестницы репатрианта из СНГ. О зарплате и не спрашивал. Дай Бог, если минимум, а то и меньше. Тут все работы подобной квалификации, как правило, оплачиваются одинаково. Причём неважно, лёгкая работа или граничащая с инфарктом и инсультом.

Эта была – в самый раз! И хотя здесь тоже ни на секунду не давали присесть и остановиться и через восемь часов ноги деревенели, но это же никакого сравнения с бегом за мусорной машиной. Рай, да и только! Тем более, что общения прорва. Почти все продавцы и остальные никайонщики – русские. То есть с теми же совершенно местными фигурными носами и хитрожопыми глазами, но оттуда – из СССР.

Казалось бы, мочи полы и радуйся!

Но, – нет!

Не такой я, чтобы почивать на лаврах!

Это обо мне поётся в романсе: "А он, мятежный, просит бури, как будто в бурях есть покой!".

Правда, в народе проще про то же самое говорят: "Свинья всегда лужу найдёт!".

И я нашёл!..

Тут не было наблюдательных телекамер, и их функцию выполняли люди.

Окружающие привыкли к такому порядку, как к вони, и вряд ли могли понять, почему естественное для них недоверие и слежка обрушились на меня так сильно.

– Обворовать! Да не как-нибудь, а начисто! – прозвучало в голове уже после первого часа работы.

И никаких угрызений совести! Наоборот, я вдруг всей кожей почувствовал великую справедливость лозунга "Грабь награбленное!". И раньше я сильно подозревал, что иногда «бомбануть» ближнего не грех, а подвиг, но теперь как будто бы кто-то поставил под этой криминальной мыслью печать.

Напрягая все свои режиссёрские и актёрские навыки, я стибрил для начала пару конфеток и одну растворил во рту.

Жевать было опасно!

За каждым углом мог быть соглядатай!

Не успел я об этом подумать, как главная из них уставилась на мой распухший от блокнота карман. Плотоядно шевеля пальцами и губами, эта ворона в чёрном пиджаке, чёрной юбке и с чёрной сумочкой начала приближаться. Хищный и алчный взгляд падальщика выдавал её с головой – торговая полиция!

Представляете?

И я не стал ждать, когда она схватит меня за вещественное доказательство, да ещё, не дай Бог, не за то. Я вынул блокнот и, распушив, встряхнул. Из него тут же, к моему ужасу, выпало что-то коричневое…

– Конфета! Нет! Слава Богу, таракан!..

Мадам криво осклабилась и, не прекращая движения, тут же пристроилась к какой-то рассеянной гражданке, забывшей свой чек у кассы…

В тот же день я ещё раз чуть было не вляпался. Уходя с работы, я почти что вынес свои недоеденные бутерброды и виноград. Персонал ахнул, когда узнал об этом. Пришлось выбросить всё в мусор. Как бы я доказал, что виноград из дома, а не из магазина?

На другой день я не взял никакой еды. А по инерции забыл и деньги. Уже в супермаркете я вспомнил, что сегодня придётся ехать на общественном транспорте (обычно была подвозка). Это подогрело мою психику ещё больше. Тем более, что «ворона» появлялась в самый неподходящий момент и в самых неожиданных местах. Своё поганое дело она знала, а я своё не знал.

В обед, когда голова закружилась от напряжения и голода, я всё-таки стянул питу (маленькая лепёшка) и поднялся в раздевалку, где стояли два стола, стулья, кипятильник, а у умывальника лежали сахар, кофе, заварка и молоко (до сих пор не знаю: ворованные или кем-то купленные для всех). Только я сел и поднёс лепёшку ко рту, как сидящая за другим столом молоденькая кассирша спросила:

– А почему пита без начинки? Вы её через кассу пронесли?

Кровь ударила мне в голову.

И эта туда же!..

Получает такие же гроши, что и я, а патриотка. И чего? Собственности, хозяин которой живёт и жирует в Америке и чихал на Израиль и на неё лично. Это же надо – её грабят и за человека не считают, а она готова им зад лизать!.. Стоп! Надо взять себя в руки…

– Что вы! – говорю я вкрадчиво и даже ласково. – Я эту питу украл…

Кассирша только рот раскрыла, а потом заморгала часто-часто и пробормотала:

– Вас же могут поймать…

– Если вы не донесёте, то вряд ли, а если донесёте, то я вас зарэжу!..