Любимое блюдо (ЛП)

Я знала, как жалко это прозвучало, но не смогла удержать свой рот закрытым. Казалось, что внутри меня все еще была какая-то частичка, которая знала, что все это неправильно, и что я должна использовать возможность, которую он мне предоставил, и вырваться на свободу, но я больше не хотела делать выбор.

Он продолжил меня удерживать, и все вокруг замерло, планета прекратила свое вращение, пока он решал оставить меня или заставить уйти.

- Пожалуйста, - прошептала я.

Мужчина развернул меня лицом к себе, а затем наши взгляды встретились. И я не смогла понять, что в них отражалось. После стольких месяцев, когда его глаза и тело были моими единственными ориентирами, я не смогла ничего в них прочесть. Мой похититель толкнул меня на диван и вышел из комнаты.

Я оцепенев сидела на диване с ключами от своей свободы в руках. Я снова начала его бояться. На самом деле бояться. Я не боялась его на протяжении нескольких месяцев. За покорностью всегда следовала награда. Этому меня научила плохая камера, и я больше не совершала подобных ошибок.

Казалось бы, что данная ситуация сама по себе должна была держать меня в постоянном страхе, но это было не так. После того дня, когда он совершенно ясно дал мне понять, что все, чего он от меня ожидает - это усердие, он доказывал мне это снова и снова несколько месяцев подряд. И я начала доверять ему больше, чем когда-либо и кому-либо. Потому что даже если он и был чудовищем, то придерживался собственных правил. И он был моим чудовищем.

Он был по-своему стабилен, надежен, предсказуем и полностью контролировал ситуацию. Но сейчас, сидя на диване на грани панической атаки, я знала, что все изменилось. Он наконец-то повел себя так, как должен был вести себя психопат, и от этого было действительно страшно.

В этом состоянии ему не нужно было прикладывать усилия, чтобы убить меня, и я не собиралась бежать, а скорее предпочла бы умереть, нежели оказаться на свободе. Представляете?

Я звонко расхохоталась, почти складываясь пополам рядом с продолжающейся программой по CNN. Какой клинический случай должен был случиться в психиатрии, чтобы кто-то предпочел смерть вместо свободы? Смерть вместо рабства? Да, это вполне логично. Смерть вместо того, чтобы стать свободным - нет.

Тем не менее, я все еще сидела здесь. Я задалась вопросом, была ли я в шоке. Будто я только что осознала, в какой опасности находилась.

Но это не было правдой.

Я знала об этом и раньше, но он заставил меня позабыть обо всем. Я забыла, потому что попала под воздействие взгляда его бездонных глаз и того, как мощно все ощущалось рядом с ним.

Мужчина вернулся через несколько минут, и я напряглась. Он остановился в дверях, держа в руках красный кожаный блокнот. Мой дневник. Я не хотела читать его сейчас. Я просто делала в нем записи, но никогда их не перечитывала.

В начале, после похищения, это был способ оставаться в здравом уме, и задокументировать все то, что он со мной делал, чтобы однажды, когда я окажусь на свободе, у меня была возможность все вспомнить и заставить его заплатить. Теперь же я не желала к этому возвращаться и все перечитывать. Я хотела продолжать двигаться вперед, писать новые записи в дневнике, и никогда не оглядываться на то, что было раньше.

Мой надзиратель смотрел прямо на меня. Он был в таком раздрае, что я буквально могла ощущать исходящие от него волны. Будто мужчина не хотел отпускать меня, но по какой-то причине был едва ли не вынужден это сделать. Он сожалел?

Нет, не сожалел.

Почему он не мог просто поговорить со мной сейчас? Если он все равно собирался меня отпустить, то к чему было продолжать эти игры разума?

В конце концов, мой похититель швырнул мне дневник и сел в соседнее кресло. Из-за него он меня выгонял? Неужели я написала на этих страницах что-то настолько непростительное, что вместо того, чтобы запереть меня в плохой камере, он решил избавиться от меня окончательно? Я сжала в руках толстый переплет блокнота из мягкой кожи и открыла его.

Но это был не мой дневник. Этот принадлежал ему.

Глава 9

Август 26-ое:

Сегодня я нашел кое-что красивое и решил сломать это. Я хочу увидеть, как она разлетится на части в моих руках и падет к моим ногам. Ее имя - Эмили Варгас. Она яркая, образованная и потрясающая. Красноречивая. Ей обязательно захочется поговорить со мной.

Я был на съезде в Нэшвилле, на одном из тех скучных собраний, где все рассуждали о благе компании и всех ее акционеров — сук и нытиков. Я действительно уже не мог во второй раз слушать это дерьмо о бизнесе, но он достался мне от отца. У меня его гребаная фамилия, но то, что никто не знает меня в лицо, меня вполне устраивает. Я предпочитаю уединение.