Любимцы фортуны

— Да, но гольф-клуб! — почти истерично крикнула Маффи. — Ты же видел, во что Эллис превращает купленные земли! Всю долину сровняют, выдерут деревья, настроят кучу уродливых сооружений. Разве эти земли достойны такой участи? Это же национальное достояние. Господи, как Эллис вообще планирует получить разрешение на строительство?

Генри потер пальцами, изображая дачу взятки.

— Точно так же, как и по соседству, — пояснил он. — Чиновники тоже нуждаются в деньгах. Эллис уже сегодня поделился, что собирает бумаги не только на гольф-клуб, но и на базу отдыха с комплексом развлечений.

— Не верю своим ушам! И все это уродство будет выстроено рядом с нашим замком?

Генри встал и подошел к жене, чтобы обнять.

— Если ты резко против, все еще можно переиграть. Только Эллис все равно останется не внакладе и выкупит земли через посредников. Я и сам был бы рад продать собственность, в которую вложил столько сил, кому-нибудь другому. Но гольф-клубу быть, как бы мы ни сопротивлялись. А если мы примем предложение Эллиса, однажды, если даст Бог, наши наследники смогут выкупить земли и восстановить справедливость.

Маффи долго молчала.

— Ты прав, — печально сказала она. — Я знаю, что ты прав. Лучше аренда, чем продажа. Просто мне нелегко смириться с фактом, что этот ужасный, невоспитанный, жестокий человек ступит на наши земли в качестве хозяина.

— Поверь мне, милая, — Генри прижал жену к груди, — для меня смириться с этим не легче твоего.

Глава 44

Следующие несколько месяцев стали для Макса источником тихого счастья и одновременно печали.

На профессиональном фронте дела шли все лучше и лучше. После величайшего успеха «Темных сердцем» в Стратфорде пьесу повезли на гастроли в Бристоль и Лондон, а одну из короткометражек, снятых Максом в Америке, представили на три номинации Чикагского кинофестиваля и собирались номинировать на несколько других профессиональных премий. Благодаря тому, что фильм был спродюсирован известным актером, его много обсуждали на страницах прессы. Теперь про Макса заговорили все Штаты, и куда громче, чем в то время, пока он жил в Америке и встречался с Сиеной.

В Англии дело тоже спорилось. Имя Макса Десевиля зазвучало в театральных кругах, он получал все новые и новые предложения. Его звали в театры всей страны, чтобы ставить пьесы совершенно разных жанров, от мюзиклов до Шекспира и авторских работ.

Роман Макса и Фредди постепенно развивался. Поначалу оба скрывали свои отношения, но в какой-то момент Максу стало стыдно умалчивать о той, кто вдохнул в него уверенность и спокойствие, и он признался во всем брату и его жене.

— Почему ты решил, что мы не одобрим ваш союз? — удивлялась Маффи, когда услышала то, о чем давно подозревала. — Макс, ты заслуживаешь счастья, а Фредди — хорошая девушка. Пора забыть о прошлом и двигаться вперед.

Макс не мог признаться, что он всячески отрицал наличие романа по одной-единственной причине: он все еще любил Сиену. Впрочем, Маффи была права, намекая, что Сиена осталась в прошлом. Рядом была Фредерик, которая всем сердцем желала его осчастливить.

Так почему нет?

Таким образом, для Макса наступил позитивный период, омрачавшийся только перипетиями в жизни Генри и его семьи. Аркеллы были вынуждены подписать ненавистный договор об аренде фермы и окружающих земель, и теперь они с ужасом ждали, когда развернется строительство. Мысль о том, что остались, возможно, считанные дни до вероломного вторжения в личную жизнь и семейный уют, лишила покоя всех обитателей замка. Генри болтался по двору, как беспризорный щенок, иногда заезжая в офис к Нику, чтобы выслушать очередную порцию соболезнований, приставал ко всем с разговорами на тему «кому нужны гольф-клубы» или просто молча пил на садовой скамейке виски.

Маффи, напротив, пыталась сохранить видимость безмятежности, особенно ради детей, которые уже успели сдружиться с ребятами из местной школы. Они приглашали в замок приятелей, вместе с которыми переворачивали все вверх дном. Макс видел, с каким трудом Маффи сдерживает раздражение, прибираясь после визитов этих маленьких вандалов. Он всячески пытался развеселить Аркеллов, пару раз даже сумел уговорить Маффи провести выходные в спа-салоне Челтнема на его деньги и частенько забирал детей из дома вместе с Фредди, чтобы Аркеллы могли отдохнуть. Берти и Мэдди были слишком малы, чтобы понять, какая катастрофа нависла над их семейным счастьем, а потому с восторгом обсуждали грузовики и строительные материалы, появление которых предвещали родители. Только Чарли, в силу более старшего возраста, понимал, что творится вокруг. Он ужасно сочувствовал родителям, которые день ото дня становились все печальнее, и винил себя за то, что не может им помочь.

Макс все свободное время проводил с племянником, обсуждая происходящее и пытаясь избавить его от чувства вины и бессильного раздражения.

После той поддержки, которую оказала ему семья брата в не лучший период его жизни, Макс считал себя обязанным вернуть долг сторицей.