Любимцы великой звезды

- Иэль! Ты ли это?! - Роуд был изумлен настолько, насколько силы позволяли ему изумляться. - Я всегда думал о тебе только как о нежном, хорошеньком существе. А оказывается, ты - бесстрашная и мужественная. Неужели ради меня ты готова погибнуть?

- Пейг, - съежилась от сострадания Иэль, - посмотри, что с ними стало! Они же умирают!

- Кажется, и мы скоро станем такими же, - грустно отозвался Пейг. Мы летели сюда, чтобы помочь друзьям, но, видимо, это невозможно, и нам суждено лишь разделить их печальную участь.

- Пусть так! - отозвалась слабеющая Ола. - Даже смерть, разделенная с любимым, может быть счастьем. Я сейчас самая счастливая на свете, потому что рядом со мной ты - Пейг.

"А я предпочел бы резвиться в ласковых утренних лучах Великой вместе с Иэль", - подумал Роуд, но не передал свои мысли окружающим.

Пейг подобрался совсем близко к Оле, прижался к ней так, как это делал в те далекие ночи на родной планете, когда они вместе наслаждались звездами, и замер, чтобы бок о бок с любимой принять неизбежное.

Иэль последовала его примеру. Она тоже прижалась к Роуду, пытаясь поделить с ним поровну остаток своих сил.

Медленно, невыносимо медленно наступало утро. Тусклое, мрачное утро на мрачной планете.

Проснувшись, стали выползать из пещер Грозные. Они вели себя беспокойно, припадали к скале - их тревожило небо, свинцово нависшее над планетой. Вул и Сат отвалили камень от входа в пещеру Яда, прощупали ее.

- Пещера пуста! - передал собравшимся Вул. - Где же пленники?

Грозные всполошились.

- Да вот же они! - Все устремились на импульсы Аны. - Посмотрите! Их стало четверо, и они мертвы!

- Четверо? Это невозможно. Их было двое...

Резкий ледяной порыв ветра со свистом ворвался на плато, гулко ударился о скалы и помчался дальше...

Грозные притихли. Небо совсем потемнело, будто сверху снова упала ночь.

Ветер усиливался, он завывал и кружился, поднимая в воздух тучи каменной пыли. Оглушительный раскат грома эхом прокатился в горах, заставив их содрогнуться.

Грозные со всей стремительностью, на какую были способны, бросились к пещерам. Толкая и давя друг друга, они спешили укрыться каждый в своем логове.

На гладкую, отполированную телами разных поверхность плато шлепнулись первые крупные капли воды, застучали быстрее, чаще. И вот уже вода низвергалась с неба сплошной лавиной. Ярко вспыхнуло небо, озарив на мгновение притихшую, испуганную планету. Вторая молния, перекрывая первую, вонзилась в скалу, за ней третья, четвертая. С оглушительным треском молнии сверкали почти непрерывно.

И вдруг все четверо Неуловимых засветились, запульсировали, стали увеличиваться в размерах. Каждый новый разряд вливал в них силы, жизнь, надежды... Они разгорались ярким светом, их нельзя было узнать.

...Гроза помчалась дальше. Теперь она уже буйствовала где-то у горизонта. Когда Грозные по одному начали снова выползать на плато, пришельцев там не оказалось.

- Наверное, их сожгла гроза.

- Или смыл ливень.

Небо очистилось, и скудный свет озарил мрачные скалы.

- Пришельцев больше нет! - Дьяв привлек к себе внимание собравшихся. - Тем лучше! Никто и ничто не мешает нам приступить к осуществлению задуманного. Мы так долго ждали этого события...

- Мы готовы, - дружно отозвались Грозные.

Разделившись на равные группы, они сосредоточенно принялись вырабатывать сверхстойкие клетки и в строгой последовательности миллиардами выбрасывать их в воздух. Клетки намертво сцеплялись друг с другом, образуя тонкий, необычайно прочный покров.

Каждая группа обволакивалась таким покровом и уже изнутри заделывала просветы. В результате получались прочные, непроницаемые шары.

Дьяв, закупоренный в одной из таких оболочек, послал мощный импульс готовности к отлету. Его шар первым тяжело поднялся над скалой и с нарастающей скоростью устремился в небо. За ним последовали остальные.

Поглощенные очень важной и непривычной деятельностью, Грозные не заметили, что Яд не принимал участия в создании оболочек. Он лежал в стороне у начала тропы, ведущей к зеленой воде, и безучастно наблюдал за собратьями.

Он еще видел, как гигантские шары один за другим взмывали в небо, а потом сознание его затуманилось, по телу прошла судорога... больше он уж никогда ничего не увидит... Ола не солгала, предупреждая его об опасности.

Идея Вула оказалась на редкость остроумной и надежной. Лишь по непривычному ощущению легкости Грозные поняли, что наконец одолели ненавистную атмосферу своей планеты и вырвались в открытый космос.

Часть III

Родная планета распахнула перед беглецами свои необъятные, залитые прекрасным светом просторы. Вот и ее золотистые долины, и мудрые, одинокие Неподвижные, и искристые, манящие к себе озера.

Все четверо с разгону скользнули в ласковую прохладу газового озера, взметнув к ярко сияющим в небе дневным светилам тысячи тающих брызг.

Ола снова стала беззаботной и шаловливой. Она ластилась к Пейгу, стремясь к блаженству тех далеких счастливых дней.

Но Пейг все еще помнил обиду.