Любимые вне закона

– Какая умная! – взвилась подружка. – А что бы ты сделала? Если тебе хочется выставить меня меркантильной тварью, пожалуйста. Только ты знаешь, что я люблю свою семью. И да, я промолчала. Решила хорошенько все обдумать. Не пороть горячку. Иногда проще чего-то не знать. Сережку спрятала в сумку.

– И что дальше? Пока я не совсем понимаю…

– В кафе, когда мы обедали, я увидела у Жанны такой же кулон, соображаешь? Клевер. И она сказала, что у нее к нему есть сережки. Но одну она где-то потеряла. Меня в тот момент как током прошибло!

– Так вот почему ты рассматривала ее украшения… Стоп, ничего не понимаю. Ты хочешь сказать, что Жанна и дядя Вова… Этого не может быть!

– Да подожди ты, все не так, – прервала меня Милка. – Но тогда я просто осатанела. Не знаю, как сразу там не вцепилась ей в волосы. Решила дома еще раз рассмотреть сережку, удостовериться. Ведь когда могли? Потом вспомнила, что Никифоров пару раз оставался дома один в этом месяце, мы уезжали к моей бабуле. И пазл сошелся. Дома у предков нашла бутылку виски и напилась, думала, что с горя…

– Ты решила мстить? – не поверила я.

– Ага… И меня было уже не остановить. Мои предки живут всего в остановке от Жанны, я свистнула у папы из кладовки банку краски и пошла мстю мстить. Дома этой дурищи не оказалось, вы же в клубе тусовались. Я чего-то там намалякала, почему-то это показалось мне стоящей идеей. Краску выбросила в мусорный бак, потом отправилась в бар поблизости и выпила еще. Не скажу точно, что и с кем… И это тоже отдельная тема. Не хочу, чтобы Вова знал…

– В котором часу это было?

– Не помню, сколько было времени, но я решила дождаться ее. Когда я опять заявилась к Жанне, она была уже дома. Причем тоже очень выпившая. Наверное, тогда меня и увидел твой Синичкин. Мы с Жанной стали ругаться. Она как раз переодевалась в ванной.

– И?

– Не наседай, меня и так трясет! Если честно, я плохо помню. Кажется, я спросила ее, спит ли она с Никифоровым, а она стала смеяться. Представь мое состояние? Я толкнула ее, она упала и ударилась о край ванны. Но ей даже больно не было, не подумай, она только поморщилась немного.

– Алкогольная анестезия…

– Типа того. Я испугалась, помогла ей встать, мы начали разговаривать. И тут выяснилось, что она спит не с тем Никифоровым. В смысле, не с Вовкой, а со Стасом, – последние слова Милана произнесла, словно извиняясь.

– Так это я и так знаю, – вырвался у меня вздох облегчения.

– В смысле знаешь? Я была уверена… Ладно, чего уж теперь. Короче, твой Стасик оставался у нас дома, когда мы уезжали на отдых, и периодически приводил сюда подружек. Не знаю, многих или только одну. Нет, ты не подумай… Если бы он тебя привел – это одно, ты мне как родная. Но Жанну… И в нашей кровати…

– Согласна, это свинство, – вздохнула я, потому что моральный облик Стаса в очередной раз претерпел изменения в моих глазах. И далеко не в лучшую сторону.

– Получается, я зря наехала на Жанну. Она, конечно, та еще штучка. Была… Но с Вовой-то она не спала! Жанна заявила, что Стас должен сейчас к ней приехать. И если я не верю, могу сама убедиться…

– Ты осталась?

– Нет! Конечно, я не хотела сталкиваться со Стасом у Жанны. Во-первых, я была в ужасном состоянии. Во-вторых, если бы я его увидела, мне пришлось бы все рассказать тебе. А так… Не видел – не знаю.

– Ладно, как вы расстались с Жанной?

– Обычно вроде. Помню все смутно. Мне стало стыдно, я попросила ее никому не говорить о моем визите, и вроде бы даже она претензий ко мне не имела. Предложила выпить, у меня же был с собой коньяк. Но Жанна сказала, что коньяк не пьет. И вроде как ей надо быстрее протрезветь. Кажется, там я его и оставила.

– Поэтому ты мне ничего не рассказала? Думала, я буду переживать?

– Отчасти да, – вздохнула Милка.

– Но это не все?

Милка мялась, не зная, говорить или нет. Все-таки решилась. Наконец от нее запахло правдой.

– Когда я уходила, из-за поворота как раз показался Стас. Понимаешь? Она не обманывала, он на самом деле был у нее в ту ночь.

– Но тоже об этом молчит, – подытожила я, машинально натирая тарелки. – Теперь все запуталось еще больше. Ну, хоть удар на затылке Жанны можно как-то объяснить.

– Когда все случилось, я сразу вспомнила о Стасе, – понурила голову подружка. – Но не знала, к кому идти с этими мыслями.

– К примеру, к дяде Вове. Или ко мне. В полицию, на худой конец.

– Тогда мне пришлось бы объяснять, что я там делала той ночью. И подставить Стаса, хоть он и свинья. У меня на душе было так паршиво… Вроде ни в чем не виновата, но… Я не могла отделаться от мыслей про Стаса. И решила с ним поговорить.

– На работе? – осенило меня. Я вспомнила, как столкнулась с подругой. – Ты еще выскочила из его кабинета…

– Да.

– И что он тебе поведал?

– Я наехала на него, что он водит баб к нам домой. Но решила не говорить об этом Вове, у них и так со Стасом отношения не очень из-за меня. А так они бы окончательно разругались. И крайней опять была бы я.

– Так что сказал Стас про ту ночь? – торопила я подругу, потому как напряженные отношения Никифоровых между собой могли немного подождать.