Из-за острова на стрежень,
На простор речной волны
Выплывают расписные,
Острогрудые челны.
На переднем Стенька Разин,
Обнявшись, сидит с княжной,
Свадьбу новую справляет
Он, весёлый и хмельной.
А она, потупив очи,
Ни жива и ни мертва,
Молча слушает хмельные
Атамановы слова.
Позади них слышен ропот:
«Нас на бабу променял,
Только ночь с ней провожжался,
Сам наутро бабой стал».
Этот ропот и насмешки
Слышит грозный атаман
И могучею рукою
Обнял персиянки стан.
Брови чёрные сошлися —
Надвигается гроза.
Буйной кровью налилися
Атамановы глаза.
«Ничего не пожалею,
Буйну голову отдам! —
Раздаётся голос властный
По окрестным берегам, —
Волга, Волга, мать родная,
Волга, русская река,
Не видала ты подарка
От донского казака!
Чтобы не было раздора
Между вольными людьми,
Волга, Волга, мать родная,
На, красавицу прими!»
Мощным взмахом поднимает
Он красавицу княжну
И за борт её бросает
В набежавшую волну.
«Что ж вы, братцы, приуныли?
Эй, ты, Филька, чёрт, пляши!
Грянем песню удалую
На помин её души!..»
(Повтор 1-го куплета)
ИЗ-ПОД ДУБА, ИЗ-ПОД ВЯЗА
Из-под дуба, из-под вяза,
Из-под вязова коренья…
Ой, калина!
Ой, малина!
Из-под вязова коренья
Бежит зайка-горностайка,
В зубах несёт везеницу,
Небылую небылицу,
Про душу красну девицу,
Про любимую сестрицу.
Девка, стоя на плоту,
Моет шёлкову фату.
Она мыла, колотила,
Фату в воду опустила,
Фату в воду опустила,
За фатой в воду скочила.
Башмачки обронила
И чулочки обмочила.
Не жаль ведь башмачков,
А жаль шёлковых чулков.
Мне ли эти башмачочки
Сударь-батюшка купил,
Белы шёлковы чулочки
Мил-сердечный подарил,
Мил-сердечный подарил,
Ко мне три года ходил.
Ах, счастливый выход мой:
Идёт любчик под горой,
Идёт любчик под горой,
Несёт гусли под полой,
Сам во гусельки играет,
Приговаривает:
«Ах вы, девки, девки, к нам,
Молодицы красны, к нам!
А вы, старые старухи,
Разойдитесь по лесам!»
ИСХОДИЛА МЛАДЕНЬКА