Любимый деспот

– Нет, Глеб, я всё сказала! Не нужно с ним встречаться, а тем более что-то ему говорить! Мне не нужен мужчина, который, узнав о моей беременности, решил повесить это на кого-то другого! – пытаясь остановить слезы, прошептала я. – Я никогда не думала, что Осман настолько боится ответственности!

– Ксюш… Может, он не так понял что-то? Сама подумай, это ведь совсем на него не похоже. Разве Осман сбегает от ответственности?

– Возможно, ему просто надоело вечно нести за меня ответ. Он ясно дал мне понять, что для меня нет места в его будущем, Глеб.

– Ты всё же должна сказать ему о ребенке…

– Я не могу, Глеб. Я не хочу что-либо ему доказывать. И ты тоже не говори. Прошу тебя. Придет время, и он обо всем узнает. Но сейчас я не могу со всем этим разбираться. Я и так разбита его отношением, – взмолилась я.

– Хорошо, красотка. Не буду. Но и ты не смей больше плакать, поняла меня? Ребенку не нужен стресс, – строго напутствовал он.

– Спасибо, Глеб, – наклонившись, обняла я его. – Я даже мечтать не могла о таком друге, как ты. Жаль, что я влюбилась не в тебя.

Рассмеявшись от моих слов, друг обнял меня в ответ.

– Не скажи, красотка. То, что делает меня хорошим другом, делает ужасным бойфрендом.

14 глава

Взяв себя в руки, я вернулась на работу, надеясь, что это отвлечет меня от тягостных мыслей, одолевающих меня. Даже спустя неделю у меня просто в голове не укладывалось то, что Осман мог поступить подобным образом. О том, откуда он узнал о моей беременности, я поняла на следующий день, когда, позвонив в клинику, спросила о результатах, которые должны были прийти мне на почту. Как оказалось, я по привычке вписала в бланк электронный адрес, который мы с Османом использовали для всяких интернет-подписок. Видимо, Осман открыл письмо из клиники, прочитав которое почему-то решил, что я беременна от Глеба.

Как мужчина, который не раз пренебрегал защитой, мог исключить любую возможность того, что это его ребенок?!

Иногда мне казалось, что Османа просто подменили. Или же я вижу кошмарный сон, от которого скоро очнусь.

Завтра очередной прием у врача, на который я должна буду взять с собой свои выписки, которые находились в квартире Османа, так что, заранее позвонив ему в офис и узнав о том, что его нет в городе, я отправилась в нашу бывшую квартиру с твердым намерением собрать все свои вещи и покончить с этой главой в своей жизни.

Добравшись до места на такси и попросив таксиста подождать, а также за дополнительную плату помочь мне с сумками, я поднялась наверх, чтобы всё предварительно уложить по чемоданам. Открыла дверь своим ключом и, дойдя до гостиной, застыла от охватившего меня шока. Квартира была разгромлена! И это был не простой бардак. Сломанная плазма, которую, судя по вмятине на стене, швырнули в нее, валялась на полу. Диван перевернут, а книжный шкаф свален и сломан. Стекла от него и комода валялись по всей гостиной!

А спертый запах алкоголя, стоящий в квартире, тут же вызвал у меня очередной приступ тошноты.

Распахнув наспех окно, я качнула головой, пытаясь отогнать слабость и сосредоточиться на том, зачем пришла. Что бы Осман ни делал со своим имуществом, меня это не касалось.

Не будь я от него беременна, я бы отказалась от всего, что он мне дал. Но не в моем положении корчить из себя гордую и неприступную.

Добравшись до спальни, достала большой чемодан и начала набивать его одеждой, которая почему-то валялась на кровати. Видимо, Осман уже сам намеревался собрать мои вещи. Или на выброс готовил, что было бы неудивительно, учитывая тот бардак, что творился в квартире.

Моя одежда вообще выглядела так, словно на ней кто-то валялся. Неужели он на ней спал? Глупо и по-детски.

Такое ощущение, что это я его бросила, а не наоборот. Взять хотя бы те абсурдные обвинения, которые он предъявил Глебу.

Услышав странный шум со стороны ванной комнаты, я вздрогнула и, прекратив набивать чемодан, насторожилась. Неужели этот беспорядок устроил не Осман, а пробравшийся в квартиру вор?

Подобравшись, я приготовилась броситься наутек, когда дверь резко распахнулась, с шумом ударившись о стенку, и из ванной вышел Осман в одном банном полотенце, обвязанном вокруг бедер.

– Что ты тут делаешь?! – удивленно спросила я.

– Живу! – рявкнул он. – И этот вопрос должен задать тебе я! Что ты делаешь в моей квартире?

Прозвучало настолько зло и агрессивно, что сначала я даже растерялась. Ведь не привыкла к такому отношению от него. Осман всегда был нежен и ласков, а тут такое!

– Да что с тобой? – прошептала я, выпуская из рук наполненный своими вещами чемодан. – Ты вообще в себе? Я словно говорю с незнакомцем. Я не узнаю тебя, Осман!

– То же самое могу сказать и о тебе, – выплюнул он, направляясь к шкафу и зло распахивая его. – Я даже представить не мог, что живу с женщиной, которая гуляет от меня на сторону!

– Да ты…

– Не утруждайся. Я всё понял и отошел. Не нужно было устраивать спектакль с недовольством по поводу развития наших отношений. Если хотела бросить меня, могла бы просто сказать об этом. В конце концов, мне не привыкать.